Зачарованный апрель - [46]

«Да, нужно действительно обдумать кандидатуру Кейт. Бедняжка никогда не была замужем, но таких, как она, в жены не берут. Пускай порадуется отдыху. У нее вполне хватит на это средств».

Мисс Ламли была состоятельной женщиной, не богатой, но достаточно независимой, чтобы позволить себе оплатить расходы на такую поездку. Таким образом, сразу решались обе проблемы: она заставит Уилкинсов довольствоваться своей комнатой и спасет миссис Фишер от одиночества. Духовного одиночества, естественно. Она ничего не имела против того, чтобы побыть одной днем, но не хотела оказываться наедине с тремя молодыми женщинами, которых совершенно не понимала. Миссис Арбитнот первое время казалась разумным человеком, но ее дружба с миссис Уилкинс все испортила. Миссис Фишер могла надеяться только на то, что приедет Кейт и поддержит ее.

После обеда все отправились в салон и уселись у камина. Миссис Фишер сразу после приезда обнаружила, что в ее гостиной нет камина, а вечерами бывает прохладно, поэтому пошла вместе со всеми. Когда дамы расположились у огня, Франческа принесла кофе, а леди Каролина закурила сигарету, с точки зрения пожилой леди, отравляя воздух в гостиной. Миссис Уилкинс, которая еще не остыла от разговора за ужином, с облегчением объявила:

— Ну, если и в самом деле эта комната никому из вас не нужна, я с большим удовольствием отдам ее Мел-лершу.

— Конечно, устройте его там, — кивнула леди Каролина.

В этот момент миссис Фишер наконец заговорила.

— У меня есть подруга, — начала она спокойным голосом. Сразу установилась тишина. — Ее зовут Кейт Ламли.

Все молча ждали продолжения.

— Возможно, — продолжала миссис Фишер, обращаясь только к леди Каролине, — возможно, вы знакомы с ней?

Нет, она не знала мисс Ламли, и пожилая женщина, не делая попытки обратиться к остальным, продолжала:

— Я собираюсь пригласить ее пожить здесь.

Первой тишину нарушила леди Каролина. Она произнесла, обращаясь к поникшей миссис Уилкинс:

— Значит, вопрос с Меллершем решен.

— Это действительно значит, что вопрос с мистером Уилкинсом решен, — произнесла миссис Фишер, — хотя я решительно не понимаю, о чем шел спор. Это единственное верное решение.

— Я боюсь, что вы очень расстроены, — продолжала молодая леди, по-прежнему обращаясь только к Лотти. — Может быть, он не приедет?

Она хотела только утешить собеседницу, но та нахмурила брови при мысли, что, возможно, еще не вполне освоилась в раю, и сказала с легким оттенком беспокойства в голосе:

— Я просто вижу его здесь.

Глава 13

Потянулись пустые дни, по крайней мере, такими они казались слугам.

Другие арендаторы Сан-Сальвадор приглашали гостей и сами ездили в Меццаго, устраивали пикники, катались на лодке, в экипаже Беппо, иногда даже пили шампанское. Весь дом звенел веселыми голосами.

Теперь же слуги зевали от скуки и обсуждали между собой странных леди, которые совершенно не интересуются удовольствиями. Удивительнее всего, что к ним в замок никогда не приезжали джентльмены. Об этом слуги могли шушукаться часами. За исключением старой миссис Фишер, новые хозяйки замка были красивы и должны были очень нравиться мужчинам, но они не только не искали их общества, но избегали даже друг друга и встречались только за столом. Кто сидел в саду, кто бродил по окрестностям, а старая миссис Фишер (самая странная из всех приехавших) предпочитала проводить время у себя в комнате и выходила только тогда, когда звонил гонг в столовой.

Поесть она любила, что правда, то правда, но никто в доме не мог понять, что же она делает в оставшиеся часы. Франческа иногда заходила в янтарно-желтую гостиную и заставала пожилую леди всегда в одной позе — та сидела за письменным столом, держа в руках ручку, но не писала и не дремала, а неподвижно глядела прямо перед собой, погрузившись в свои мысли. Вообще, за исключением обеденных часов, в коридорах замка было совершенно тихо и пусто.

Никто не мешал Франческе в свое удовольствие убирать, хотя раньше, когда приезжали гости, она вечно возмущалась неожиданными помехами. Никто не бродил по комнатам и не оглашал замок громким смехом, никто не засиживался в столовой до поздней ночи за разговорами и вином, никто не требовал дополнительной работы и не давал чаевых.

Одна кухарка была занята, как обычно, хотя и она ворчала на гостей. Все остальные слуги просто умирали от скуки и не знали, куда им девать время. Старая леди в полном одиночестве сидела в своей комнате, красивая темноглазая леди (так слуги прозвали Лотти) бродила по окрестностям, как говорил Доменико, встречавший ее иногда то тут, то там. Самая прекрасная из всех целыми днями лежала на верхней террасе в шезлонге совершенно одна, а еще одна красавица уходила на холмы, и тоже в полном одиночестве.

Каждый день солнце проходило над домом и вечером тонуло в море. Ничего не происходило. Это был первый год в Сан-Сальвадор, когда над замком повисла такая тишина и ровным счетом ничего не происходило.

Однако обитательниц замка можно было обвинить в чем угодно, только не в лени и апатии. Вне зависимости от того, предпочитали ли они сидеть, лежать, бродить по окрестностям или подниматься на холмы, они все напряженно думали. Что-то в атмосфере замка располагало к этому.