Забывший - [9]
Гаур обернулся:
— Что?
Полукровка обернулся и указал на кусты:
— Здесь кто-то убил двоих грабителей. Буквально только что.
Барон распрямился и пошел за охотником:
— Кто-то из наших?
— Не думаю, господин барон. — быстро облизнулся тот. Они вошли в кусты и остановились перед двумя первыми трупами: — Смотрите сами. Разрез сделан очень тонким и крайне острым оружием. Очень чистый разрез. Не меч. И сделано это очень жестоко. Кто-то явно их явно ненавидел…
— Может, это свои? — предположил барон и с интересом заглянул в рассеченную почти до шейных позвонков шею.
Охотник, явно сомневаясь в предположении, пожал плечами. Из кустов вынырнул еще один полукровка. Его лицо было бледно как горный снег. Он выдохнул:
— Тут еще… Много… — дергано выдохнул он.
Тур коротко свистнул, привлекая внимание, и, поманив взмахом руки за собой десяток солдат, поспешил за охотниками.
Раскрывшаяся картина бойни его впечатлила.
Охотники же стали крутиться вокруг, словно гончие, петляющие по следу зайца. В один из моментов они даже упали на четвереньки и стали шумно нюхать что-то земле. Но сразу же, молча, вскочили и снова начали мотаться среди деревьев.
Один из солдат, с длинными седыми усами, же присел перед горой оружия и вытянул один из сваленных в кучу мечей из ножен.
Барон тоже присоединился к нему
— Ранс, что думаешь?
— Непростые это бандиты. — ответил тот и продолжил: — Очень хорошая сталь. На юге такую куют. И заметь — все мечи одинаковые.
Тур в ответ зашипел и выдохнул:
— Скажешь кто?
— Клейма нет. Боюсь — это Зарзан.
— А что скажешь насчет того кто их положил?
Седоусый криво усмехнулся:
— Я думаю, что эльфы. — он кивнул барону за спину: — Если я это уже понял, то Хаален со своим дружком наверное знали с самого начала, как только это увидели.
Барон поднялся и подошел к первому полукровке, стоящему около одного из деревьев и бросающих взгляды то на землю, то на тела.
— Ну что, Хаален?
Полукровка поднял взгляд на Тура и стал говорить короткими рублеными фразами:
— Одиночка. Ослаблен. Элита. Лес. Помогал. — он указал на слегка поклеванную землю и обломки лука: — Стрелял. Отсюда. Сломал. Лук. — его речь немного ожила, а глаза даже заблестели: — Использовал заманку: одного ранил и потянул в лес. Другие пошли за ним и он их убил. Главного пытал довольно долго. Потом он и его убил, а потом недолго мародерствовал: собрал, что ему было нужно, и ушел. Драгоценности оставил, а деньги — забрал.
— Ты уверен, что одиночка?
Тот на секунду закатил глаза и повторил:
— Лес ему помогал. Я думаю, что он ранен.
— Не знаете, откуда пришел?
Хаален отвернулся и наклонился влево, глядя перед собой. Потом — вправо. После чего произнес, не поворачиваясь:
— Следов мало, а Лес не хочет говорить. Но откуда-то оттуда… — он красноречиво махнул перед собой рукой. Снова повернувшись к барону, полукровка произнес: — Но вообще очень странно все это. Он очень рассеян. Я думаю, ранен или ослаблен. Забрал еду и ел прямо тут. И жесток. Возможно, регулярные части.
Барон даже наклонил голову к правому плечу:
— Эльф из регулярных войск?
Полукровка медленно кивнул:
— Нужно пересчитать мечи и остальное: поймем, что он взял. А исходя из этого, можно будет уже делать предположения.
Из подлеска появился второй полукровка и сказал:
— Тут лошади в лесу. Много. Я буду их ловить и приводить на поляну — пусть кто-то ими займется.
Тур согласно кивнул и решил не заострять внимание на том, что охотник не выказал должного уважения: ситуация явно выбила землю из-под ног полукровок.
Да и сам барон был серьезно озадачен. Дело было в том, что в регулярных войсках эльфов(как светлых, так и темных) служили(или, скорее, 'состояли'?) лишь магически одаренные индивидуумы. Они десятилетиями и даже столетиями шлифовали искусство убивать. Одинокий эльф из регулярных войск означал проблему. И большую.
Дело было даже не в том, что эльф мог кого-то убить, а в том, что его могли искать его сородичи. Рыскающая по лесам баронства сотня раздраженных длинноухих — это совсем не то, что Тур видел даже в страшном сне. Каждый знал, что у 'вечных' своя мораль, свои законы и своя логика. Они запросто могли перестрелять всех полукровок ради сохранения 'чистоты крови'. А могли наоборот устроить цирк.
Но это все было еще ничего, по сравнению с возможной гражданской войной, могущей начаться по слухам в Великом Лесу. Вполне возможно, что этот раненый эльф — вестник страшных новостей.
Тур поднял взгляд на полукровку, быстро переводящего взгляд туда-сюда с обломков лука и поклеванной земли на распростертые трупы бандитов.
— Хаален, ты же еще поддерживаешь отношения с отцом? — тот настороженно кивнул и Тур продолжил: — Можешь узнать у него: не происходило ли в Великом Лесу в последнее время чего-то… — барон красноречиво изобразил руками нечто вроде всплеска и продолжил: — …такого?
Полукровка понятливо ответил:
— Я спрошу.
Внезапно среди деревьев появился второй охотник. Полукровка подбежал к ним и быстро произнес:
— Там я нашел место бывшей стоянки лошадей бандитов. Он взял двоих, а остальных просто отпустил. И двинулся за ними.
Барон сощурился:
— Мы сможем пойти по следу?
Ад строго взимает плату за право распоряжаться его силой. Не всегда серебром или медью, куда чаще — собственной кровью, плотью или рассудком. Его запретные науки, повелевающие материей и дарующие власть над всесильными демонами, ждут своих неофитов, искушая самоуверенных и алчных, но далеко не всякой студентке Броккенбургского университета суждено дожить до получения императорского патента, позволяющего с полным на то правом именоваться мейстерин хексой — внушающей ужас и почтение госпожой ведьмой. Гораздо больше их погибнет в когтях адских владык, которым они присягнули, вручив свои бессмертные души, в зубах демонов или в поножовщине среди соперничающих ковенов. У Холеры, юной ведьмы из «Сучьей Баталии», есть все основания полагать, что сука-жизнь сводит с ней какие-то свои счеты, иначе не объяснить всех тех неприятностей, что валятся в последнее время на ее голову.
Джан Хун продолжает свое возвышение в Новом мире. Он узнает новые подробности об основателе Секты Забытой Пустоты и пожимает горькие плоды своих действий.
Что такое «Городские сказки»? Это диагноз. Бродить по городу в кромешную темень в полной уверенности, что никто не убьет и не съест, зато во-он в том переулке явно притаилось чудо и надо непременно его найти. Или ехать в пятницу тринадцатого на последней электричке и надеяться, что сейчас заснешь — и уедешь в другой мир, а не просто в депо. Или выпадать в эту самую параллельную реальность каждый раз, когда действительно сильно заблудишься (здесь не было такого квартала, точно не было! Да и воздух как-то иначе пахнет!) — и обещать себе и мирозданию, вконец испугавшись: выйду отсюда — непременно напишу об этом сказку (и находить выход, едва закончив фразу). Постоянно ощущать, что обитаешь не в реальном мире, а на полмиллиметра ниже или выше, и этого вполне достаточно, чтобы могло случиться что угодно, хотя обычно ничего и не происходит.
Главный персонаж — один из немногих уцелевших зрячих, вынужденных бороться за выживание в мире, где по не известным ему причинам доминируют слепые, которых он называет кротами. Его существование представляет собой почти непрерывное бегство. За свою короткую жизнь он успел потерять старшего спутника, научившего его всему, что необходимо для выживания, ставшего его духовным отцом и заронившего в его наивную душу семя мечты о земном рае для зрячих. С тех пор его цель — покинуть заселенный слепыми материк и попасть на остров, где, согласно легендам, можно, наконец, вернуться к «нормальному» существованию.
Между песчаными равнинами Каресии и ледяными пустошами народа раненое раскинулось королевство людей ро. Земли там плодородны, а люди живут в достатке под покровительством Одного Бога, который доволен своей паствой. Но когда люди ро совсем расслабились, упокоенные безмятежностью сытой жизни, войска южных земель не стали зря терять время. Теперь землями ро управляют Семь Сестер, подчиняя правителей волшебством наслаждения и крови. Вскоре они возведут на трон нового бога. Долгая Война в самом разгаре, но на поле боя еще не явился Красный Принц. Все умершие восстанут, а ныне живые падут.
Никогда неизвестно, кто попадёт тебе в руки, вернее, кому попадёшь в руки ты, куда это тебя приведёт, и в кого превратит. Неизвестно, что предстоит сделать для того, чтобы мир не погиб. Неизвестно, как сохранить близких, которых у тебя никогда не было.