Забытые письма - [12]
Фермер Динсдейл из долины посулил свиной окорок в благодарность отцу за добрый уход за копытами его клейдесдальских[6] тяжеловозов весь год.
Сельма отлично знала, как забивают свиней в это время года. Сначала загоняют в угол, а потом подвешивают с перерезанным горлом, чтобы кровь стекала в ведро – из нее потом готовят кровяную колбасу. И все же трудно устоять перед жареным мясом с хрустящей корочкой и особыми мамиными приправами. От одной мысли рот наполняется слюной, и кажется, пронизывающий северо-восточный ветер уже не так злобно рвет на ней тоненькое пальтишко и шарф. Этот ветер называют ленивым, потому что он не огибает тебя, а дует прямо насквозь. Что ж, пора возвращаться домой.
И тут она заметила высокого молодого мужчину. Он шел через площадь, держа под мышкой свертки, и его нагоняла точно такая же фигура. Оба казались такими нарядными в твидовых костюмах с развевающимися шарфами Шарлэндской школы: эти лиловые и золотистые полоски ни за что не позволят спутать учеников частной школы с другими школьниками города. Ну кто же не захочет поглазеть на близнецов Кантреллов, увлеченных покупкой рождественских подарков?
Сельма старалась не слишком откровенно таращиться на них и зарылась носом поглубже в шарф, но первый из близнецов все-таки успел ее заметить.
– О, мисс Бартли… Добрый вечер! Тоже покупаете подарки на Рождество? – обратился он к ней. – У вас большая семья, наверняка нужно много подарков!
Брат его молча шагал рядом, едва удостаивая ее взглядом.
– Ну же, Энгус, позволь я представлю тебя юной леди, которая спасла тебе жизнь!
Энгус посмотрел на нее. Глаза его были пустые, словно он никогда ее прежде не видел. Он вежливо чуть наклонил вперед голову, но ничего не сказал.
– Печально… Ничегошеньки-то он не помнит, – невесело пояснил Гай. – Ну, как ваши дела? Не терпится дождаться Рождества?
Не зная, что говорить в ответ, Сельма кивнула.
– Вот так холодина. Я слышал, к нам идут снежные тучи. Но, надеюсь, они подождут, и мы успеем славно поохотиться в сочельник!
Сельма снова кивнула. Она знала, что отец вовсю занят в кузнице, подковывая лошадей благородных охотников, собирающихся, как у них заведено, поохотиться на лис в канун Рождества. Сбор назначен у «Оленьих рогов».
– Если хотите, мы помолимся за вас на нашем утреннем выступлении, – предложила Сельма. – Не представляю, правда, как петь в такую пургу.
– Выступлении? – недоуменно включился в разговор Энгус. Он теребил тесемку, которой был перевязан сверток в его руках, и смотрел куда-то мимо нее из-под нависших век.
– Да… рождественские гимны. Мы поем колядки у дерева на рассвете, а потом собираем небольшой оркестр…
– Ах, эти сектанты со своими причудами, – презрительно пожал он плечами. – Мама говорит, от них-то все наши беды.
– Энгус! – настал черед Гая покраснеть. – Ой, глядите, вон Бивен на своей новой игрушке. Отец купил ему автомобиль. Мы предложили бы подвезти вас до дому, но едем на станцию встречать лондонский экспресс. Наш отец возвращается домой на Рождество.
– Я с мамой, просто жду ее здесь. Мы вернемся на конке, спасибо. Надеюсь, вы оба получите чудесные подарки на Рождество, – улыбнулась она и легонько присела в реверансе.
– И вам того же желаем, и всем вашим близким! Не забывайте, мы страшно благодарны вам и вашим братьям, правда, Энгус? – обернулся он к брату, но тот уже удалялся в направлении ярко освещенной пивной. – Простите его грубость. Он сам не свой в последнее время. Ну, мне пора. Да и вам тоже. Вы совсем замерзли!
Энгус показался Сельме ничуть не менее надменным, чем в тот злополучный полдень, когда ему вздумалось у ручья преподать им урок ныряния.
– Надеюсь, он скоро поправится, – ответила она, не столько веря в то, что он изменится, сколько из вежливости.
Гай помолчал.
– Вы пойдете смотреть охоту?
– Возможно. Если погода не подведет. Но вообще-то мы ждем гостей из Брэдфорда – нашу тетю Рут с мужем.
– Да уж, у нас тоже каждый день гости, мамины друзья в основном. Снова шарады, песни у рояля, игра в карты, и гуляем, гуляем, гуляем – пешком и верхом по холмам. Ну просто с ног валишься к концу дня!
– Мы тоже поем песни, а вот в карты мы не играем… Совсем не играем в азартные игры, – ответила она, не уточнив, что еще они в рот не берут и глотка спиртного. – Что ж, весело вам отдохнуть!
– Счастливого Рождества, Селима! – отозвался он, приподняв кепи, и зашагал вслед за братом.
Сердце ее подпрыгнуло – он помнит ее полное имя! Гай излучал тепло точно так же, как его брат излучает холод, и неважно, здоров он или болен. Гай как будто видит в ней друга, равного. В груди поднималось волнение, словно бабочки вдруг затрепетали крылышками.
Они живут в одной деревне, но их семьи принадлежат к разным мирам, между ними высокая каменная стена, прикрытая буковой изгородью. Но Рождество – это особое время, – улыбнулась она, – время, когда ты желаешь добра всем, кто рядом с тобой: богатым и бедным, аристократам и простым людям. Может быть, их миры еще когда-нибудь соприкоснутся? Лишь одно она знала наверняка: она хочет увидеть Гая в охотничьем костюме верхом на лошади.
Шлепок по спине резко вывел ее из мечтательного состояния.
После трагической аварии Миррен осиротела и вынуждена была отправиться жить к родственникам в самый отдаленный уголок Йоркшира. Однажды, спасаясь от снегопада, она укрылась на заброшенной ферме под названием «Край Света», где познакомилась с Джеком. На долгие годы он стал ей не только преданным другом, но и единственной опорой. Лишь повзрослев, Миррен поняла, что Джек для нее гораздо больше чем друг. Но прозрение пришло слишком поздно – началась война, и возлюбленным предстоит разлука.
1930-е годы, Лондон. Долгие годы Калли не догадывалась, что на самом деле тетя Фиби ее настоящая мать. Но тайна раскрыта, и девушка, не в силах простить, сбегает в Каир, где у нее завязывается роман. Но обстоятельства вынуждают Калли вернуться на родину…2002 год, Австралия. Перед смертью отец Мелиссы оставляет ей открытку и письмо, в котором просит выяснить тайну его рождения. Дочь полна решимости узнать, кем же на самом деле приходится отцу леди с открытки. Мелисса отправляется в путешествие через океан, в дождливый Лондон.
1879 год, Йорк. Грета Костелло готова взяться за самую тяжелую работу, чтобы помочь выжить своей семье. Старый ювелир Савл Абрамс разглядит в бедной прачке удивительное чувство прекрасного и тонкие пальцы, он обучит ее искусству нанизывания жемчуга. Это умение проведет ее через трудности и боль к новой жизни…Годы и континенты, бурные реки Шотландии и широкая Миссисипи… История, в которой переплелись любовь и жажда мести, семейные узы и тяга к свободе, невероятное путешествие смелой женщины в поисках своей судьбы и настоящей любви…
Вдова Кей Партридж переезжает со своей маленькой дочерью Иви в Йоркшир. Они занимают небольшую пристройку на территории старинного поместья Уинтерджилл, чьи владельцы – Нора Сноуден и ее сын Ник – находятся на грани банкротства и поэтому сдают комнаты на время зимних праздников. Кей надеется, что нашла тихое убежище, но в доме то и дело происходит что-то необъяснимое, а в окрестностях, поговаривают, обитают призраки… Оставшаяся без внимания Иви полна решимости отправиться в чащу леса искать настоящее Рождество, а Ник тем временем понимает, что ранимая Кей Партридж вызывает в нем желание окружить ее теплом и заботой.
Что может быть общего между ткачихой Мэй Смит и женой богатого американского промышленника Селестой Паркс? Первая держит за ручку маленькую дочку, полна надежд на лучшее будущее, вторая – возвращается к семье в Америку и страшится того, что ждет впереди. Но обе они стоят на палубах легендарного «Титаника» и не знают, что следующая ночь изменит их жизни навсегда. К шлюпке, в которой чудом спасутся женщины, подплывет капитан тонущего корабля и передаст им младенца. Мэй примет его как своего, но на рассвете, когда страх смерти сменит надежда, бедная мать сделает шокирующее открытие…
Где-то там за горизонтом еще гремит эхо войны, а здесь тишина. В старинной усадьбе Йоркшира, вдали от бомбежек, разрухи и голода, организован приют для сирот, в котором познакомились Мадлен, Глория и Грегори. Они знают, что такое беда, не понаслышке. Каждый втайне мечтает победить страх и одиночество, найти дружбу и любовь. Беверли-Холл – их последний шанс выжить и обрести дом, окрепнуть и вылететь из родного гнезда в новую жизнь. Милые ласточки – вестники будущей весны…
Острое социальное зрение отличает повести ивановского прозаика Владимира Мазурина. Они посвящены жизни сегодняшнего села. В повести «Ниночка», например, добрые работящие родители вдруг с горечью понимают, что у них выросла дочь, которая ищет только легких благ и ни во что не ставит труд, порядочность, честность… Автор утверждает, что что героиня далеко не исключение, она в какой-то мере следствие того нравственного перекоса, к которому привели социально-экономические неустройства в жизни села. О самом страшном зле — пьянстве — повесть «Дурные деньги».
Книга посвящена французскому лётчику и писателю Антуану де Сент-Экзюпери. Написана после посещения его любимой усадьбы под Лионом.Травля писателя при жизни, его таинственное исчезновение, необъективность книги воспоминаний его жены Консуэло, пошлые измышления в интернете о связях писателя с женщинами. Всё это заставило меня писать о Сент-Экзюпери, опираясь на документы и воспоминания людей об этом необыкновенном человеке.
«Старый дом на хуторе Большой Набатов. Нынче я с ним прощаюсь, словно бы с прежней жизнью. Хожу да брожу в одиноких раздумьях: светлых и горьких».
Апрель девяносто первого. После смерти родителей студент консерватории Тео становится опекуном своего младшего брата и сестры. Спустя десять лет все трое по-прежнему тесно привязаны друг к другу сложными и порой мучительными узами. Когда один из них испытывает творческий кризис, остальные пытаются ему помочь. Невинная детская игра, перенесенная в плоскость взрослых тем, грозит обернуться трагедией, но брат и сестра готовы на всё, чтобы вернуть близкому человеку вдохновение.
«Долгое эдвардианское лето» – так называли безмятежное время, которое пришло со смертью королевы Виктории и закончилось Первой мировой войной. Для юной Делии, приехавшей из провинции в австралийскую столицу, новая жизнь кажется счастливым сном. Однако большой город коварен: его населяют не только честные трудяги и праздные богачи, но и богемная молодежь, презирающая эдвардианскую добропорядочность. В таком обществе трудно сохранить себя – но всегда ли мы знаем, кем являемся на самом деле?
Этот роман покрывает весь ХХ век. Тут и приключения типичного «совецкого» мальчишки, и секс, и дружба, и любовь, и война: «та» война никуда, оказывается, не ушла, не забылась, не перестала менять нас сегодняшних. Брутальные воспоминания главного героя то и дело сменяются беспощадной рефлексией его «яйцеголового» альтер эго. Встречи с очень разными людьми — эсэсовцем на покое, сотрудником харьковской чрезвычайки, родной сестрой (и прототипом Лолиты?..) Владимира Набокова… История одного, нет, двух, нет, даже трех преступлений.
Англичанка Пенелопа Георгиос дожила до глубокой старости в своем фамильном особняке в Великобритании, вырастила детей и внуков и, кажется, уже готова встретиться с вечностью. Но стоит ей закрыть глаза, как она вновь оказывается на Крите – острове, на котором прошла ее юность. Что тянет ее на этот остров? Кто приглашает вдохнуть пряный запах полыни и лимонов, манит в короткие средиземноморские ночи? Проникновенная исповедь Пенни перенесет читателя на несколько десятилетий назад. Это было страшное и прекрасное время: жестокость, кровь, страдания Второй мировой войны и одновременно – щемящая радость жизни и беззаветная любовь. Книга основана на реальных событиях.
Конни Уинстэнли живет в послевоенном английском городке Гримблтон. Она знает: ее папа Фредди Уинстэнли погиб на войне, и мама привезла ее из Греции. И догадывается, что люди, в доме которых она живет с мамой, на самом деле ей не совсем родственники, и все это как-то связано с Б.С.С. – Большим Семейным Скандалом, о котором все отказываются говорить.История семьи Уинстэнли, увиденная глазами Конни, – это более полувека жизни со всеми ее радостями и потерями, отчаянием и любовью, ошибками и уроками. Это история жизни женщины, несомненно, счастливой.