Забытое царство Согд - [83]

Все молчали. Мнение совета разделилось. В шатре воцарилась звенящая тишина. Тархун оказался в трудном положении. Больше всего царь опасался распада Согдийского совета. Диваштич, Джамшид и Кишвар – это довольно важные люди с сильными дружинами. Без них согдийская армия явно ослабнет. Царю ничего не оставалось, как объявить голосование.

– Спор наш затянулся, и пора что-то решить, – сказал он. – Итак, поднимите руки те, кто желает отпустить арабов взамен заложников?

И трое несчастных отцов сразу подняли руки, и еще один дихкан – близкий друг Джамшида.

Было очевидно, что многие против, и они не смели глянуть в глаза этим несчастным дихканам. В шатре наступила гнетущая тишина. Затем с места поднялся отец Шерзода – Кишвар, он молча удалился из шатра. Тархун не успел опомниться, как к выходу последовали Джамшид и Диваштич. При этом не было сказано ни слова. Уже ничего не изменить. В душе мягкий Тархун был на стороне Диваштича, однако не смел пойти против остальных. Явный перевес был на их стороне. «Неужели это раскол согдийцев? – крутилось в голове у царя. – Но как его избежать?»

– Надо еще раз поговорить с ними, хотя… – сказал ихшид и тоже вышел из шатра.

Три дихкана стояли под ветвистым карагачом. Тяжело вздыхая, Тархун подошел к ним и произнес:

– Хоть я царь, но не знаю, как помочь вам.

Диваштич положил руку ему на плечо и сказал:

– Друг мой, не мучайся. Тут ты бессилен. Ты царь, и твои интересы – это интересы большинства. Мы решили сами договориться с Кутейбой.

– Пусть будет так. Только прошу: не ломайте наш союз. Пока мы вместе, враги не смогут завладеть нашими землями. О великий Ормузд, не оставь нас в тяжелые дни!

И царь вернулся в шатер.

– Давайте отправимся в мой стан и там все обсудим, – предложил Кишвар, и отцы ускакали.

В тот же день три дихкана отправили посланца в стан Кутейбы. Прошло немного времени, и тот воротился с тремя арабами. Это был все тот же Абдурахман. Едва те сошли с коней, из шатра вышли три дихкана, и Диваштич заговорил от имени всех:

– Большинство согдийских дикхан не приняли ваши условия. Однако мы хотим спасти своих детей и отделились от них. Вот что мы предлагаем: вы отдадите нам заложников, а мы, три дихкана, уведем отсюда свои войска. На такое мы идем с тяжелым сердцем. Получается, что мы бросаем своих братьев, но у нас нет иного пути. Но если откажетесь, то мы вас уничтожим, хоть и ценой жизней своих детей.

– Ваши слова будут переданы наместнику, – и они взобрались на коней и умчались прочь.

Дихканы вернулись в шатер и опустились на курпачи. Кишвар велел слуге принести вина и фруктов. Юноша вмиг исполнил приказ, поставив на белую скатерть золотой кувшин, кубки на тонких ножках и черешню на серебряном блюде. Пили молча, лишь иногда вздыхая.

– Давайте помолимся, чтоб и великий Митра помог нам, – предложил Джамшид.

Затем они вышли из шатра. Рядом находился алтарь в рост человека, где горел огонь. В трех шагах стоял молодой мобед в белом одеянии и высокой шапочке, который поддерживал пламя. Три дихкана, глядя на огонь, зашептали молитву из Авесты. В душе они просили великого Митру защитить их детей, если им будет угрожать опасность.

После они вернулись в шатер. На душе стало легче. И вновь подняли кубки с вином. Они ждали ответа Кутейбы.

А тем временем в ставке наместника собрался совет старейшин и вождей племен. Кутейба мог обойтись и без них, но случись неудача, то повинен в этом будет он один, а так его ни в чем не смогут обвинить. Наместник, рассказав о переговорах со знатными согдийцами, обратился к присутствующим:

– Что вы думаете об этом?

Первым заговорил вождь мазинитов:

– Не только эти трое, пусть все дихканы отводят свои войска.

– Я же сказал вам: остальные правители отказались.

– А может, они лгут? Вдруг это ловушка?

– Мне думается, согдийцы говорят правду: они не склонны к обману и чтят честность даже с врагами.

– А что сам думаешь? – спросил глава племени ваил.

– Нужно соглашаться: у нас нет иного пути. Если откажемся, нас всех перебьют. Но если эти три дихкана уведут свои войска, то согдийцы сильно ослабнут. Тогда перевес будет на нашей стороне и мы сможем спастись.

Лица вождей сделались задумчивыми. Один из них спросил:

– А ты не боишься, что мы отдадим заложников, а те потом нападут на нас?

– Согдийцам можно верить. Их религия честности иногда играет против них самих. Если они дали слово, то непременно сдержат его.

– Раз ты уверен в этом, то отдавай детей. Мы и раньше говорили тебе об этом.

Вожди закивали головами, а наместник бросил взгляд на брата, который сидел рядом, тот ушел исполнять приказ.

Он распахнул одну из комнат, где держали заложников, и обратился к ним с улыбкой:

– Выходите, настал ваш час.

Юношей вывели во двор, где у водоема уже стоял отряд, который должен был их сопровождать. Заложникам велели сесть на лошадей и следовать за ними. Абдурахман предупредил их:

– Сейчас мы отдадим вас родителям. Не вздумайте бежать.

От такой новости лица юношей засияли. Они обменялись радостными взглядами.

Отряд с заложниками стал приближаться к лагерю Кишвара. Завидев их, полководцы с личной охраной вышли к ним навстречу.