Забытая Византия, которая спасла Запад - [49]

Но как бы плохи ни были дела империи на момент смерти Ираклия, без него положение было бы и вовсе отчаянным. Если бы он не явился, чтобы свергнуть Фоку, империя стала бы легкой добычей для персов, и к моменту появления исламской волны из Аравии ничто бы не защитило от нее Европу. Однако, пользуясь достижениями проницательности Юстиниана и полководческого искусства Велизария, Ираклий превратил Константинополь в оплот, сдерживающий исламскую агрессию, перенаправив наступление мусульман в далекие пустыни Северной Африки и отдалив их вступление в Европу. В начале его правления одна славная победа следовала за другой, и если бы он умер после победы над Хосровом II, когда Персидская империя была повержена и Животворящий Крест возвращен в Иерусалим, его подданные помнили бы его как одного из величайших императоров, когда-либо занимавших византийский трон.

В его правление произошли события, ставшие поворотной точкой для большей части Ближнего Востока. Тысячу лет эти земли были эллинизированными и управлялись сначала язычниками, а потом христианами. Они многое привнесли в классическую цивилизацию, подарив ей немало прекрасных императоров, богословов, святых и поэтов. Но после арабского вторжения все переменилось. Арабский язык вытеснил греческий в качестве lingua franca, а ислам заменил собой христианство. Вырванные из средиземноморской сферы влияния, эти земли начали ориентироваться на Дамаск и затем Багдад, а не на Рим и Константинополь.[100] Более чем тысячелетнему образу жизни резко и внезапно пришел конец. Жизнь на Ближнем Востоке никогда уже не станет прежней.

Из пяти императоров, правивших после Ираклия, только один был старше шестнадцати, когда взошел на трон, и все они погрязли в борьбе с влиятельными группировками, которые пытались обрести власть. Каждое последующее поражение подрывало власть императоров и уменьшало их возможности. Если бы на троне был император более сильный, чем умирающий Ираклий, и способный в 633 году противостоять арабскому вторжению, последующая история Ближнего Востока могла пойти совсем по-другому. Но Ираклий был тяжко болен, а императоры-подростки, которые наследовали ему, не могли достаточно твердо держать бразды правления, чтобы успешно противостоять исламскому наступлению. К середине VII века возможность сдержать угрозу исчезла: арабское завоевание уже нельзя было остановить. Испуганные византийцы, взывая о божественной помощи, ходили со своими святыми иконами вокруг стен города — но мусульманское наступление продолжалось, уничтожая наследие столетий римского правления и оставляя империю глубоко потрясенной. Многие видели в этом ужасную божественную кару, и казалось, что душевные силы Византии парализованы.

Чтобы защитить протяженные границы, была отправлена неповоротливая имперская армия, но казалось, что арабов остановить невозможно. Непроходимая пустыня всегда позволяла византийцам чувствовать себя в безопасности, но теперь она превратилась в ужасную слабость для империи. Ориентируясь по звездам в лишенной характерных черт местности, арабы при необходимости резали своих верховых верблюдов, чтобы утолить жажду их кровью, и неожиданно возникали позади оборонительных рубежей империи. Всякий раз, когда византийская армия пыталась дать им бой, арабы снова растворялись в пустыне, чтобы возникнуть в другом месте. Только однажды имперская армия попыталась преследовать их. В 636 году она проследовала за мусульманской армией до притока реки Иордан, где потерпела ужасающее поражение. Те, кто выжил в начале сражения, попытались сдаться, но были убиты на месте. Наблюдающий эту картину мир Средиземноморья сделал страшный вывод: тем, кто сопротивляется мечу ислама, пощады не будет.

Утративший мужество из-за быстроты и жестокости натиска арабов, христианский Восток практически прекратил сопротивление. Спустя восемь лет после завоевания Иерусалима арабы вторглись в Египет, и при виде мусульманских войск Александрия, в которой располагался один из пяти великих патриархатов церкви, сдалась добровольно. Вскоре христиане-диссиденты, которые впустили завоевателей, обнаружили, что их новые хозяева отличаются куда меньшей терпимостью, чем предполагал отвергнутый ими традиционный режим — но было слишком поздно. Народное восстание изгнало мусульманский гарнизон, но тот вернулся вместе с армией. Прокладывая путь в город, мусульманские войска до основания разрушили стены, сожгли то, что оставалось от библиотеки, и перенесли столицу в Аль-Фустат — маленькую деревню в тени пирамид, что позже станет Каиром.[101] Только воды Средиземного моря еще казались препятствием, способным остановить арабов, бывших обитателями пустынь. Но они учились очень быстро. Навигация на море не слишком отличалась от ориентирования в пустыне, за десять арабы построили флот и нанесли сокрушительное поражение прежде непобедимому византийскому флоту.

Столкнувшись с неослабевающими атаками, власти в Константинополе ударилось в панику и переместились на Сицилию, оставив Восток на произвол судьбы. Это обескураживающее действие оставило византийцев в горечи и недоумении, но, к счастью, наступление арабов было прервано гражданской войной.