За всю любовь - [54]

– Что? – Линда взволнована.

Спустя мгновение Фаусто возвращается с листком бумаги, сложенным пополам.

– Твой дядя решил передать тебе свою мастерскую.

– Мне? – Линда изумленно смотрит на него.

– Именно, – отвечает Фаусто. – Он решил это в больнице, еще когда с ним случился первый сердечный приступ. Сказал, что хочет записать свою последнюю волю, и я исполнил его желание. «Фаусто я завещаю дом, Линде – мастерскую», – написал он, затем подписал бумагу и попросил передать ее нотариусу. Он ничего тебе не говорил, думал, пусть это будет сюрприз. К тому же, мне кажется, он не хотел оказывать на тебя влияние.

– У меня нет слов, – потрясенно произносит Линда.

Вот уж такого подарка она никак не ожидала.

– Ты должна гордиться, милая. Эта мастерская была самым ценным, что у него было, – продолжает Фаусто. – Считай это своего рода стимулом. Джорджо всегда говорил, что у тебя есть талант, настоящий талант, просто тебе не хватает смелости признаться в этом самой себе. Ведь талант – это всегда ответственность. А тебе, наверное, не хотелось себя обременять условностями. Но своим наследством он как бы говорит тебе: «Теперь твой черед продолжать дело, только ты можешь и умеешь это делать! Я в тебя верю!»

Фаусто поднимает глаза.

– Он никогда не хотел давить на тебя, но теперь, оттуда, он дает тебе совет.

Линда вспоминает моменты, когда дядя Джорджо с невероятным терпением учил ее премудростям своего ремесла, мельчайшим деталям и движениям, в результате которых идея превращается в конкретный результат. Но она никогда не думала сделать это своей работой. Может быть, потому что в глубине души всегда жило божественное благоговение перед тем, что он делал, и она не смела даже помыслить о том, чтобы поставить себя с ним рядом.

Линда встает и решительно идет в лабораторию.

– Я на минутку, – говорит она.

– Иди, иди, конечно, – по ее взгляду Фаусто понимает, что сейчас она хочет остаться наедине со своими мыслями. – А я пока налью по бокальчику белого.

Линда открывает дверь и входит в мастерскую. В комнате ощущается присутствие дяди, кажется, что-то живое есть в этих старинных стенах. Он здесь, рядом с ней. Вот все его рабочие инструменты. Красный карандаш, которым он отмечал линию отреза. Линда помнит, что дядя постоянно закладывал его за ухо, но иногда забывал, что он там, и искал его по всей комнате. Частенько, когда он приглашал ее на обед, карандаш падал в тарелку: в детстве она над этим так хохотала.

Линда видит дядины очки, несколько эскизов, выполненных от руки, соломенную шляпу, рабочий комбинезон, висящий на настенном крючке. Каждый предмет здесь говорит о нем, каждый уголок этой комнаты о чем-то шепчет. Линде кажется, что она нарушает его уединенность, будто без разрешения смотрит фильм о жизни Джорджо Оттавиани.

И вот оно. Впервые Линда осознает, что всегда хотела заниматься ремеслом дяди, еще раньше, чем стала архитектором. И лишь сейчас она понимает, что при всей любви к дизайну истинное удовлетворение приносит ей процесс создания вещей собственными руками. Раньше Линда выбирала вещи, создавала интерьер и организовывала пространство с эстетической точки зрения. Но чтобы создать что-то самой! Эта мысль пугала ее. Она никогда не думала о таком прыжке, может, потому что ей не хватало смелости.

Теперь, когда Джорджо ушел, Линда понимает, что он всегда чувствовал в ней это тайное желание и теперь дал ей ключи от шкатулки, в которой она его прятала. Страха больше нет. И с этого она и хочет начать. У нее хватит сил, потому что, входя в лабораторию, она никогда не будет одинока. В ней всегда будет жить его творческий гений.

Яркие лучи весеннего солнца отражаются от белого гравия, которым усыпана земля маленького кладбища на холме. Могила готова, голубой гроб – как он хотел – медленно движется на плечах Фаусто, Адриано и других друзей Джорджо, и они опускают его на землю для последнего прощания. Все стоят в тени векового кипариса, человек пятьдесят, родственники и незнакомые Линде люди.

Удивительно, но сейчас она думает, что люди в цветных одеждах на похоронах – это самое абсурдное мероприятие, в котором ей приходилось когда-либо принимать участие. Но она уверена, что именно так хотел Джорджо. Линда надела шелковую блузку красного цвета – один из любимых дядиных цветов, и родителей уговорила не быть во всем черном. И как бы не было больно об этом думать, пусть эта церемония станет последним на земле праздником дяди Джорджо.

Линда думает о Томмазо: ей так хотелось бы, чтобы он был рядом. Сейчас, как никогда, она ощущает его отсутствие. Он далеко и не обнимет ее своими сильными руками, не погладит по голове со словами утешения. И если хорошо подумать, уже не в первый раз он оставляет ее одну в трудную минуту. Линда старается прогнать эту мысль, которая доставляет ей еще больше боли. Конечно, здесь ее родители, Карла и Адриано, сестра Альберта, но ей не хватает поддержки, которую может дать только спутник жизни, каким был Фаусто для Джорджо. Томмазо мог бы что-то придумать, она на его месте бросила бы все и примчалась с другого конца света, чтобы быть с ним рядом.