За убегающим горизонтом - [64]

Бугенвиль и Дюкло внимательно осмотрели мачту.

— Да, долго она не продержится, — сказал Бугенвиль. — Придется переменить курс и идти не в Брест, а в ближайший от нас порт Сен-Мало.

Волнение усилилось. Бугенвиль напряженно всматривался в даль.

— Вот она, Франция! — протянул он руку на юго-восток.

Аотуру ринулся к борту и схватился за планшир. Потом подбежал к Бугенвилю и почти вырвал из его рук подзорную трубу. Он отставил правую ногу и, упершись рукой в бок, поднес трубу к глазу. Но увидел только невысокие желтые скалы. Они казались совершенно безлюдными.

Аотуру опустил подзорную трубу и растерянно оглянулся.

Сен-Мало — старинный порт Франции. По преданию, в монастыре на гранитном острове, окруженном мрачными стенами, жил монах, принявший имя Мало. Впоследствии он стал одним из первых епископов Бретани. Стены города видели много сражений. Коронованные особы в сопровождении многочисленной свиты торжественно въезжали в городские ворота. Здесь были Карл VI и Франциск I, Карл IX и его двор. Особое свободолюбие горожан вынудило покинуть Сен-Мало Генриха IV, который согласился с требованиями малуинцев, чтобы город управлялся губернатором.

Со стороны моря издавна грозил своим вторжением враг. Во время одной из войн с англичанами город сильно пострадал: противник направил в порт несколько горящих брандеров. Взрыв пороховых складов в порту уничтожил много строений, со зданий сорвало крыши.

И все же малуинцы навсегда отдали свои симпатии морю. Немало уроженцев Сен-Мало отправлялось к берегам неведомых земель. И ни один горожанин не оставался равнодушным, когда в порт входил корабль, особенно если он возвращался из дальнего плавания, преодолев тысячи миль морских дорог.

К Сен-Мало, лавируя и огибая многочисленные мели, подошел фрегат, с изорванными парусами и обросшим зелеными водорослями корпусом, и попросил лоцмана. Можно было сразу же узнать в нем морского бродягу, проведшего в море долгие годы.

А когда портовые мальчишки разнесли по всему городу весть, что это тот самый фрегат, который покинул французские берега три года назад и, обогнув всю Землю, возвратился теперь в Сен-Мало, чтобы здесь закончить свое достопамятное плавание, в порту собралось почти все население города.

Но оказалось, что были в нем и люди, недовольные благополучным исходом плавания.

Камердинер герцога Дегийона, посланный хозяином узнать, какое судно столь необычного вида входит в порт, получил за известие увесистую пощечину.

— Ты что-то перепутал, — закричал герцог, — «Будёз» не мог вернуться! Он должен был прибыть еще два года назад, а если тогда не вернулся, то давно погиб в Южном море!

— Не знаю, ваша светлость, — бормотал опешивший камердинер. — Я еще раз узнаю, ваша светлость…

Он попятился от разгневанного герцога и, пользуясь тем, что хозяин отвернулся, незаметно выскользнул из кабинета.

А герцог и сам уже видел, что это тот самый корабль, которому нужно бы покоиться на дне океана. Он молча следил, как на корабле быстро и проворно опускают реи и стеньги, как по правому борту заплясала на волнах капитанская шлюпка.

Дегийон нетерпеливо позвонил в колокольчик. И когда настороженный камердинер снова вырос перед ним, герцог злобно улыбнулся:

— Немедленно просить ко мне капитана!

Привыкший хорошо разбираться в интонациях голоса своего хозяина, камердинер подумал, что не хотел бы оказаться на месте капитана фрегата, разве только… Разве только этот человек способен потягаться с самим Дегийоном.

Глава IX Эноуа Парис

Я готов думать, что… таитяне, которые строго придерживаются законов природы, ближе к хорошему законодательству, чем любой цивилизованный на-рад.

Дени Дидро

Штормовой ветер пересыпал песчаные дюны Ла-Манша, обнажая корни низкорослых сосен. Темные рваные тучи, бегущие с запада, осыпались дождем над Парижем, монотонно барабанили по крышам и покрывали рябью свинцово-серую Сену. Кареты, громко стуча по булыжной мостовой, обдавали грязью прохожих.

А за тысячи миль от Парижа, в Индийском океане, стояла безветренная жаркая погода. Начиналось лето. Влажные испарения заросшего буйной растительностью острова были источником тропических болезней. Этот климат был вреден Коммерсону. По ночам его все чаще душил кашель. Врач из Форта-Дофин, французского поселения на Мадагаскаре, настойчиво советовал Коммерсону покинуть тропики и незамедлительно переселиться в страну с более умеренным климатом. Уехать? Но ведь еще почти ничего не сделано. Не описано даже половины тех растений, которые здесь, на Мадагаскаре, впервые встретились ученому. Да и на островах Бурбон и Иль-де-Франс (Реюньон и Маврикий), где он работал после того, как сошел с фрегата «Будёз», еще очень много интересного. Он собирался как-то систематизировать бесчисленные коллекции, собранные им в кругосветном плавании. А в мире еще столько неизученного. Здесь, на Мадагаскаре, Коммерсон нашел чрезвычайно любопытный вид лемура, который является промежуточным звеном между двумя другими видами этого животного.

Когда еще побывают на острове зоологи? А открытия одно за другим сами идут в руки. Вот гидроидная медуза — зонтик колоколообразной формы с четырьмя пучками щупалец и четырьмя пигментными пятнами. Ведь соответствующая этой медузе известная натуралистам форма имеет всего один венец щупалец. Даже одно это открытие взбудоражит Академию наук.