За столбами Мелькарта - [61]
О высадке на сушу нечего было и думать. Белая линия пены обрисовывала цепь прибрежных камней, а прибой превосходил своей силой всё ранее виденное.[85]
Сегодняшний день тоже принёс разочарование. Линия берега повернула на юг. Значит, Южный Рог вовсе не крайняя оконечность Ливии, как полагал Мидаклит. Значит, гаула находится в огромном заливе. Команда встретила эту новость глухим ропотом. Матросов можно было понять. Бледные и исхудалые, они еле передвигались по палубе. У многих распухли дёсны, во рту появились нарывы.
Людей одолевали кошмары. Грезились города, колодцы, пальмы. Когда матросы приходили в сознание, они стонали и звали на помощь.
Ганнон приказал принести в жертву Эшнуну самую большую черепаху. Но жертва не помогла. Может быть, бог-врачеватель гнушается черепашьим мясом и ему по вкусу лишь бараны и свиньи?
Вечерело. Подул свежий ветерок. Но он был слишком слаб, чтобы надуть праздные паруса. И в это время все увидели стадиях в десяти гаулу. Да, это была гаула, а не военный корабль, как «Сын бури».
«Может быть, — думал Ганнон, — люди на гауле наведут его на след похищенного корабля?»
Ганнон бросился к кормовому веслу, но Адгарбал решительно преградил ему путь. Ганнон остановился в недоумении. Что это? Бунт?
— Не пущу, — резко сказал кормчий. — Это корабль Бальзанара.
— Бальзанар! Что за Бальзанар? — раздались крики.
— Как! Вы не знаете о Бальзанаре! — воскликнул Адгарбал. — Тогда слушайте!.. Бальзанар был мореходом, — начал Адгарбал. — Жил он двести лет назад. Он объездил все моря, побывал во всех гаванях. Всюду ему сопутствовало счастье. Его гаула благополучно избегала подводных камней, уходила от бурь и этрусских пиратов. Бальзанара называли счастливцем. Однажды корабль Бальзанара застигло бурей. Никогда ещё не было такой страшной бури. Гаулу швыряло, как щепку. Волнами сбило мачты и унесло вёсла. Тогда Бальзанар взмолился богу Дагону. Он обещал ему принести в жертву своего первенца, если спасётся. Буря стала утихать. Бальзанару удалось добраться до берега и вернуться в Карфаген. Его встретили жена и сын. Вспомнил Бальзанар о своём обете, но у него не хватило мужества сдержать слово. Когда он снова вышел в море, волны разверзлись, и показался великан с трезубцем в руках. «Ты меня обманул, Бальзанар!» — закричал великан громовым голосом и взмахнул трезубцем. И гаула Бальзанара исчезла, растворилась в тумане. Невидимая, она поныне странствует по морям. Бывает, матросы в тумане слышат стоны и крики. Это Бальзанар проклинает свою судьбу. Но иногда корабль Бальзанара становится зримым для смертных. Бог Дагон показывает гаулу Бальзанара тем, кто нарушил данную ему клятву, чтобы они видели, какая участь их ожидает.
С ужасом выслушали матросы рассказ Адгарбала. Гаула исчезла на горизонте. Взгляд Ганнона напрасно ловил её. Появление корабля в этих водах действительно казалось чудом. Не этот ли корабль они видели тогда на берегу? Не за ним ли они гнались, принимая его за «Сына бури»? Не его ли весло они нашли на острове Лесных Чудовищ?
Ночь чудес
В ночном море дрожал и переливался свет.[86] Среди волн то там, то здесь вспыхивало голубоватое пламя. Нос гаулы разбрасывал в стороны снопы искр. Казалось, из глубины всплыли мириады драгоценных камней, золотых и серебряных слитков. Какой же могущественный волшебник преобразил море и зачем он это сделал? Может быть, он хотел показать смертным, сколь суетна их погоня за золотом? Перед вечной красотой природы, перед величием её тайн все богатства — мгновенный и обманчивый блеск.
Выйдя на корму, Ганнон решил проверить курс корабля. Небо было усеяно яркими звёздами. Они опустились так низко, что, казалось, до них можно было дотянуться рукой. Вон там, на севере, должен быть Большой Ковш. В прошлый раз Ганнон видел его у самого горизонта. Теперь его не было.[87] Глаза болели от напряжения. Нет и других знакомых звёзд. Где же Скорпион, Ворон, Дева? Как будто это Весы? Но раньше они были на юге, а теперь оказались на западе. Кто же это, как игрок в кости, разбросал и перепутал звёзды? Чья это злая шутка? Кому захотелось сбить их с пути. А где же звезда Синты? Сердце Ганнона защемило. Пока он видел эту звезду, он верил, что встретится с любимой.
А что стало с луной? Она имела очень странный вид. Её рожки были повёрнуты вверх.
— Мидаклит! — крикнул суффет.
На палубу поднялся эллин. Молча посмотрел он на месяц и на мерцающие звёзды. Потом перевёл взгляд на искажённое ужасом лицо Ганнона.
— Этого следовало ожидать, — сказал эллин спокойно. — Мы спустились в другое полушарие.
— Ты хочешь сказать, что земля — шар?
— Да, это так! С тех пор как мы плывём на юг, известные нам звёзды меняли положение и наконец вовсе исчезли. Появились новые, незнакомые нам звёзды. Представь себе яблоко. Сейчас мы находимся в его нижней половинке. Отсюда открывается один вид на звёздный мир, но стоит…
Эллин не успел закончить фразу. Корабль содрогнулся от мачты до киля.
Первой мыслью Ганнона было: подводная скала!
— В трюм! В трюм! — закричал он. — Пробоина!
Но Мидаклит схватил его за руку.
— Смотри! — указал он на море.
С левого борта чернело что-то огромное, продолговатое. На палубе поднялся крик.
