За стеклом - [5]

Шрифт
Интервал

После поездки, я приехал к нему в гости. С самого начала, уже на пороге, увидев его кривую улыбку. Он не знал, но почувствовал, что я выхожу из «секты», что я хочу завязать по-настоящему, серьёзно хочу изменить свою жизнь.

Я не сразу понял, с чем связано такое сопротивление с его стороны. И поэтому, несмотря ни на что, долго и красочно рассказывал о поездке, не замечая натянутые кивки и едкие фразы.

– Так… и что ты там пил? – наконец, спросил он, нахмурив брови. Он и так знал, что я не пил, но хотел проверить.

– Я не пил. Я и так был счастлив. – сказал я то, что было у меня на душе, хотя сам не ожидал такой фразы.

– Ну… – он какое-то время подбирал слова, видимо, что-то от отца, а не от «сектанта», в нем еще теплилось. Совсем немного, поэтому его «сектантское» быстро переросло, и он закончил фразу:

– Ну, нет… так ты ничего не узнаешь!

Так ты ничего не узнаешь! – вот, что сказал мне мой родной отец в ответ на моё «я не пил».

С момента той встречи, прошло больше семи лет. За это время я по-разному воспринимал, обдумывал эту фразу. С иронией, злостью, грустью… но, среди всех этих чувств были и сомнения. «Все-таки, это мой отец!? Может, он знает… может, я и правда, ни-че-го не узнаю, если не буду пить?!» – иногда, сомневался я.

Все эти годы, мы с отцом почти не видимся. Потерялась та связь, тот дьявольский танец «напиться – почудить – рассказать», который мы оба любили устраивать. Я бы хотел сказать, что я не жалею о разрыве с отцом. Но, не могу. Я жалею.

Бросить алкоголь по-настоящему – ещё поэтому так сложно. Вы будете жалеть о многом, что уйдёт вместе с зависимостью.

Но, то, что вы приобретёте – гораздо больше.

***

Почти в каждой стране мира, кроме мусульманских, есть, что попробовать из алкоголя. Люди сотни лет придумывали, улучшали, упаковывали, оформляли, сочиняли традиции и мифы вокруг сотен видов выпивки. С одной целью – успокоить, дать оправдание, обмануть организм, который стучится, орет, мигает всеми возможными лампочками, предупреждая, что пора остановиться.

В Японии вы попробуете настоящее саке, разогретое до нужной температуры, которое вам подадут небольшими пиалами. Алкоголик смакует такие подробности, он любит об этом рассказывать, останавливаясь на деталях. Ни об одной японской традиции, самурайских историях, театре Кабуки, уникальной природе Хоккайдо, парках Токио, алкоголик не будет говорить так проникновенно, как о пиалках с рисовой самогонкой.

Лично я, был в Японии три недели, посещал выставки, музеи, древнюю столицу на побережье… а, знаете, что я вспоминаю и о чем думаю больше и чаще всего!?

Две вещи. Первая – это бар на сотом этаже отеля, в котором происходило действие фильма «Трудности перевода». Но, не потому, что это такое знаковое место. Нет… у меня буквально кулаки сжимаются до хруста из-за того, что я не смог там надраться виски «Сатори», потому что был с женой, которой обещал не пить.

И второе. Я был в онсэне, традиционной японской бане, далеко и высоко в горах, в самом сердце страны. Большая деревянная бочка, стоящая на самом краю утеса, сверху, как шапка, свисают карликовые клены с ярко-красными листьями. Эти листья падают на черную поверхность воды, вдалеке слышно предзакатное пение экзотических птиц. Это было, это было… честно говоря, это было никак. Бултыхаясь в бочке, я ежился и скрежетал зубами от мыслей, где бы взять выпивку. Я готов был выпить все пузырьки с мылом и шампунем, если бы там была хоть капля этанола. Но, увы…

В Германии вам предложат, конечно же, пиво. И ещё граппу! Есть специальные маленькие рюмочки для неё, такие славные, что их не хочется выпускать из рук, разумеется, то и дело, опустошая и наполняя.

В России можно выпить две стопки водки за десять тысяч рублей. Что, примерно, равняется двумстам доллароам. Я не шучу. Если вы добавите к выпивке два крохотных бутерброда с осетровой чёрной икрой, слегка на поджаренном хлебе. Очень важно, что хлеб надо жарить на открытом огне, еще лучше, в пламени костра. Упаси вас Бог, никакого тостера! И чтобы хлеб был ржаной, с корочкой. Алкоголик объяснит вам, почему должно быть именно так.

Я вот только не знаю, за что берут такую сумму – за икру или, все-таки, за оправдание «это не выпивка, это гурманство».

Франция, Китай, Исландия, Штаты… сотни стран, в каждой из которых есть тысячи способов и кулинарных традиций на тему «как выпить».

***

Помимо культуры и традиций, алкоголь подкрепляется на событийном уровне. Есть сотни событий, оправдывающих принятие алкоголя. Ест официальные – праздники. Есть случайные: тяжёлый день, удачный день, универсальное – «не такой» день.

Происходит так или иначе – следующее: вы начинаете перебирать причины, почему сегодня заслужили выпивку. Я думаю вы знаете, что такие причины всегда находятся. Друг приехал или, напротив, уехал, сын получил грамоту, синяк, начальник на работе отругал, или, наоборот, похвалил.

На спор, я бы смог, в столбик, заполнить страниц сто разными, вполне уважительными, на первый взгляд, причинами.

Теперь вы понимаете, почему перестать пить – это работа без выходных?! И очень тяжёлая работа.

Да, у каждого в жизни были и, увы, могут быть, чёрные дни. Болезнь, смерть близких. Банальное и, подчас, очень жестокое «не повезло», что-то получилось совсем не так, как вы рассчитывали. Или, просто дурацкие дни. Вы что-то делаете, но все, как будто, валится из рук. Это бывает и будет у всех.


Еще от автора Алекс Коста
Вавилон и Башня

Этот остросюжетный и философский, окутанный тарантиновским переплетением семи сюжетов, роман не оставит равнодушным никого, кто хоть раз задавался вопросом «каков мой путь». В этой истории каждому читателю «воздастся» по потребностям. Война в Маньчжурии, бандитские девяностые, городское фэнтези, будущее и постапокалипсис. Да-да, автор находит в них связь. Какую? Прочитайте и узнаете. Неожиданная развязка этой эпопеи станет гарантированным нокаутом. Одним словом, качественный вынос мозга обеспечен. Содержит нецензурную брань.Эта книга – участник литературной премии в области электронных и аудиокниг «Электронная буква – 2019».


Рекомендуем почитать
Дипломатические комментарии

Кикудзиро Исии являлся одним из крупнейших японских дипломатов, состоял японским послом в Париже, занимал пост министра иностранных дел Японии."Дипломатические комментарии" Исии затрагивают многие важные вопросы международных отношений XIX–XX веков и, самое интересное, дают представление о роли дипломатии в развитии японского государства.Книга производства Кузницы книг InterWorld'a.https://vk.com/bookforge — Следите за новинками!https://www.facebook.com/pages/Кузница-книг-InterWorldа/816942508355261?ref=aymt_homepage_panel — группа Кузницы книг в Facebook.


Восемь глав безумия. Проза. Дневники

А. А. Баркова (1901–1976), более известная как поэтесса и легендарный политзек (три срока в лагерях… «за мысли»), свыше полувека назад в своей оригинальной талантливой прозе пророчески «нарисовала» многое из того, что с нами случилось в последние десятилетия.Наряду с уже увидевшими свет повестями, рассказами, эссе, в книгу включены два никогда не публиковавшихся произведения — антиутопия «Освобождение Гынгуании» (1957 г.) и сатирический рассказ «Стюдень» (1963).Книга содержит вступительную статью, комментарии и примечания.


На мостике тральщика

Автор воспоминаний капитан 1 ранга в отставке Владимир Михайлович Гернгросс в годы войны командовал тральщиком «Щит», награжденным в марте 1945 года орденом Красного Знамени. Этот небольшой корабль не только тралил мины, но и совершал рейсы в осажденную Одессу, а затем в Севастополь, высаживал десанты на Малую землю и в Крым, ставил мины, выполнял другие боевые задания. В книге тепло говорится о матросах, старшинах и офицерах тральщика, рассказывается об их подвигах, раскрывается духовная жизнь экипажа.


Немецкая карта: Тайная игра секретных служб: Бывший глава Службы военной контрразведки рассказывает.

Эта книга написана бывшим генералом бундесвера, оценивающим политическую деятельность через призму ответственности. Она рассказывает о «времени, наступившем после», с позиции немецкого солдата, который испытал все лишения и страдания на передовой во время войны и в течение четырех лет плена.


Полное собрание сочинений. Том 21. Декабрь 1911 — июль 1912

Двадцать первый том Полного собрания сочинений В. И. Ленина содержит произведения, написанные в декабре 1911 – июле 1912 года, в период дальнейшего подъема революционного движения.


Отнятый крест

Издание посвящено памяти псаломщика Федора Юзефовина, убитого в 1863 году польскими повстанцами. В нем подробно описаны обстоятельства его гибели, а также история о том, как памятный крест, поставленный Юзефовину в 1911 году, во время польской оккупации Западной Белоруссии был демонтирован и установлен на могиле повстанцев.Издание рассчитано на широкий круг читателей, интересующихся историей Беларуси.