За ширмой - [6]
– Я зеленая, потому что рядом с вами торчу, депрессивные вы мои. Как же тут не позеленеть. Ты себя в зеркале видела? А я с тобой тут уже неделю кукую. И думаю, еще долго буду куковать. Такими темпами мы вообще с тобой не расстанемся никогда. Понимаешь?
– Нет, – искренне сказала я.
– О господи! – Она взметнула вверх руки и быстро прошла по кухне вперед и назад. – Ну что тут непонятного? Ты сколько времени уже сидишь и жуешь сопли? Звонишь ему, страдаешь, так сказать. Себя жалеешь. Так ведь? Куда мне деваться? Я не могу уйти и оставить тебя одну. Я по должностной инструкции должна сидеть рядом с тобой и наблюдать весь этот чудесный процесс.
Я опять с недоумением посмотрела на нее.
– А как иначе? – тихо спросила я. – Мне плохо, я страдаю. Бывает как-то по-другому?
– Да, конечно, бывает. Что тебе с того, что ты страдаешь? Посмотри на себя… Ну печальное же зрелище! Смотреть тошно.
– Но так ведь принято, – опять же искренне сказала я, не понимая, к чему она клонит.
– Ну ты вот уже четвертый день пытаешься ему прозвониться, он не отвечает. Так?
– Да, – прикусив губу, чтоб сдержать слезы, промямлила я.
– Ну а по логике, если человек тебе не отвечает, значит, он не хочет с тобой общаться. Так? – Она резко опустилась на стул и демонстративно закинула ногу на ногу.
– Ну как бы да, – опять же сдерживая слезы, согласилась я с ней.
– Ну вот тебе и ответ, что еще надо? Не хочет и досвидос, какая разница почему? Обиделся, разлюбил… Да масса причин! Тебя это не должно волновать. И когда ты это поймешь, все наладится. Или твой Игорь приедет, или Коля или Петя нарисуются, неважно. Главное ты и то, что в тебе! – резко сказала она и достала сигарету.
– Тут как бы не курят, – я сказала это так тихо, что меня никто не услышал, а я и не настаивала. Безразличие ко всему съедало меня последнее время. Я же страдала, а страдать – так уж по всем правилам.
В комнате воцарилась тишина, пропитанная сигаретным запахом. Я молча смотрела в темное окно на одиноко висевшую в небе луну.
– Ну а как же тогда мне быть? Ведь это же предательство с его стороны.
– Ну и что? Это его проблемы, не твои, – с неизменной уверенностью парировала она.
– Но плохо же мне.
– Тебе плохо, потому что тебе так нравится. Понимаешь?
Но я не понимала, и она продолжила:
– Вам нравится, когда вам плохо. Вы подвисаете на людях, вещах, вы получаете эмоции, которые создают особые вибрации, и вы на них держитесь. Вы зависите от них. А когда эти люди, вещи, да неважно что, рушатся, вы попадаете в ловушку, вибрации есть, а наполнить их нечем.
Я слушала ее с открытым ртом, не отрывая глаз.
– Получившаяся пустота – она и болит. Ее нужно заполнять. Но как? Если объект, заполнявший ее, исчез. И вместо того, чтоб конструктивно действовать, вы делаете что? Впадаете в уныние, в депрессию, начинаете жалеть себя и ненавидеть объект, который создал вам этот дискомфорт. Более проворные еще и мстить за это начинают. Еще хуже, вы ищете новый объект, который восполнит потерю, вы бросаетесь в новые отношения, но самое страшное, что терпите опять крах, так как создаете искусственную замену. Понимаешь?
– Ну… так, – уклончиво ответила, чтобы не показаться полной дурой, так как я еще не совсем понимала, к чему она клонит.
– Я вижу, что не понимаешь, не парься. Просто я скажу тебе одно… Пока ты в частности и все вы вместе не научитесь наполнять себя сами и не зависеть от окружения, вы не сможете избегать этих травм. Вы будете в этом круговороте вариться бесконечно. Метаться от одного к другому, не находя спасения. Ну не звонит он тебе, ну не хочет он общаться, что тебе с этого? Посмотри под другим углом. Во-первых, силой не заставишь, это уже половина ответа на эту ситуацию. Ты можешь только принять это как должное, все. Причем если ты это действительно примешь, ты поймешь, что проблемы нет и ты ничего не теряешь, потому как у тебя есть ты, и это самое важное. Еще более важный пункт: ты здорова и твои близкие тоже. Все! Остальное мишура. А во-вторых, посмотри по сторонам, вокруг масса интересного! Нужно развиваться, расти, но ты же ничего не видишь. Ты сидишь на этой кухне уже который день, питаешься мерзким холодным чаем, потеряв из-за этого пять килограмм, сильно сдав за последнее время вообще. Зачем тебе это? Жизнь не закончилась. Все, что тебе нужно найти, – то, что действительно заполнит эти вибрации. Понимаешь, вы скучаете не за людьми и событиями, а за теми эмоциями, которые они вам дают. Но эмоции и положительную энергию для заполнения вибраций этих можно брать отовсюду и не только от людей. От людей это вообще последнее дело. Ты должна сама собой уметь заполнять эти вибрации. Ты сама должна наполнять себя энергией.
Я хочу напомнить тебе, у тебя незаконченный шикарный проект. И если ты сейчас перестала бы страдать и закончила его, ты бы получила в итоге премию и признание. Эти эмоции перекрыли бы все то, что тебе сейчас не хватает с лихвой. Ты бы вникла в процесс, отвлеклась и, поверь мне, сорвала бы огромный куш. Но что делаешь ты? Сидишь на кухне, пьешь чай и страдаешь. А время идет. И где-то в соседней квартире более расторопная и, так сказать, наполненная, а говоря вашим человеческим языком, уверенная в себе Катька, которой не надо цеплять эмоции со стороны, так как у нее есть энергия и силы наполнять саму себя и заполнять эти вибрации позитивной энергией, закончит этот проект и опередит тебя. Она получит твое признание, твою премию, а ты от осознания того, что могла, но не сделала, скатишься в еще большую трубу. Вот так, все просто.
В «Рассказах с того света» (1995) американской писательницы Эстер М. Бронер сталкиваются взгляды разных поколений — дочери, современной интеллектуалки, и матери, бежавшей от погромов из России в Америку, которым трудно понять друг друга. После смерти матери дочь держит траур, ведет уже мысленные разговоры с матерью, и к концу траура ей со щемящим чувством невозвратной потери удается лучше понять мать и ее поколение.
Книгу вроде положено предварять аннотацией, в которой излагается суть содержимого книги, концепция автора. Но этим самым предварением навязывается некий угол восприятия, даются установки. Автор против этого. Если придёт желание и любопытство, откройте книгу, как лавку, в которой на рядах расставлен разный товар. Можете выбрать по вкусу или взять всё.
Телеграмма Про эту книгу Свет без огня Гривенник Плотник Без промаху Каменная печать Воздушный шар Ледоколы Паровозы Микроруки Колизей и зоопарк Тигр на снегу Что, если бы В зоологическом саду У звериных клеток Звери-новоселы Ответ писателя Бориса Житкова Вите Дейкину Правда ли? Ответ писателя Моя надежда.
«Наташа и другие рассказы» — первая книга писателя и режиссера Д. Безмозгиса (1973), иммигрировавшего в возрасте шести лет с семьей из Риги в Канаду, была названа лучшей первой книгой, одной из двадцати пяти лучших книг года и т. д. А по списку «Нью-Йоркера» 2010 года Безмозгис вошел в двадцатку лучших писателей до сорока лет. Критики увидели в Безмозгисе наследника Бабеля, Филипа Рота и Бернарда Маламуда. В этом небольшом сборнике, рассказывающем о том, как нелегко было советским евреям приспосабливаться к жизни в такой непохожей на СССР стране, драма и даже трагедия — в духе его предшественников — соседствуют с комедией.
Приветствую тебя, мой дорогой читатель! Книга, к прочтению которой ты приступаешь, повествует о мире общепита изнутри. Мире, наполненном своими героями и историями. Будь ты начинающий повар или именитый шеф, а может даже человек, далёкий от кулинарии, всё равно в книге найдёшь что-то близкое сердцу. Приятного прочтения!
Логики больше нет. Ее похороны организуют умалишенные, захватившие власть в психбольнице и учинившие в ней культ; и все идет своим свихнутым чередом, пока на поминки не заявляется непрошеный гость. Так начинается матово-черная комедия Микаэля Дессе, в которой с мироздания съезжает крыша, смех встречает смерть, а Даниил Хармс — Дэвида Линча.