За переливы - [45]
— Вас засыпало, господин капитан-командор. Я не решался вас трогать. Сейчас, сейчас. — Адъютант торопливо принялся сгребать землю с ног Беринга.
— Оставь, мне так теплее, — произнес мягко командор. — Какое сегодня море?
— Шторм. Баллов десять.
— Пакетбот не разбирают еще на костры?
— Много деревьев выбрасывает шторм. Потом — ваш приказ…
— До весны осталось пять месяцев. Мы выберемся отсюда… Где Стеллер?
— Обыскивает остров в любую погоду! Натащил в землянку кореньев и камней. Не дай бог к ним прикоснуться — кричит и ругается.
— Хм… Впрочем, его стараниями мы еще живы.
— Вы устали, — адъютант, придерживая Беринга за плечи, дал ему напиться. — Отдохните. Господа офицеры здоровы… Команда бодрится… Берегите силы.
Вскоре адъютант свалился от цинготной болезни, и его перенесли в большую землянку, которую занимали болящие матросы. Беринг счел это предзнаменованием, никак не мог привыкнуть к новому адъютанту, нервничал и в конце концов отослал его.
— Погодите, Стеллер, не спешите… Мне за вами не угнаться. Я давно хотел спросить вас: камни этого острова… они… когда-нибудь пригодятся? — спросил Плениснер, как всегда растягивая гласные. Они, кутаясь от ветра, торопливо шли по вязкому берегу.
— Коллекция моя будет украшением любого музиума, — громко и сердито ответил Стеллер.
Плениснер, припадая на правую ногу (ушиб, скатываясь с обрыва), едва поспевал за сухощавым ученым.
— Но мы можем и не вернуться в столицу! — воскликнул Плениснер.
— Я здесь оставаться не намерен. И капитан-командор тоже. Да и команда живет здесь лишь до весны. И чего вы плететесь за мной? Я думаю, а вы мне мешаете.
Плениснер обидчиво поджал губы и приостановился. Ученый резко обернулся, приблизился к низкорослому капралу, извиняюще потрепал по плечу, улыбаясь глазами и краешками упрямых губ.
— Не сердитесь, Плениснер. Я переборщил.
Плениснер хмыкнул, но взгляд его потеплел.
— Давайте возвращаться, — предложил он. — Как быстро темнеет.
— Да, да, — согласился Стеллер и взял под руку капрала. — Вы не сердитесь, — дружелюбно повторил он. — Тоскливо порой. А что мы выберемся с острова, я в этом уверен. Весной заложим пакетбот. Русские матросы — большие мастера.
— Есть здесь кто-нибудь? — тихо позвал командор. Он с трудом поднял правую руку и стер с лица пыль. Песок хрустел на зубах. Как темно в землянке… Боже, где солнце! Он напрягся из последних сил, желая сдвинуть с места непослушное тело, и тягостно застонал.
— Море… наступает…
В землянку заполз радостный Стеллер.
— Командор, горячего мясца. Сегодня удача!.. Вы спите? Командор! Командор!
Он поднес лучину к лицу Беринга. Губы командора посинели, и глаза, остекленев, смотрели в потолок.
— Очнитесь! — закричал Стеллер и схватил Беринга за плечи. Голос его задрожал. — Что же, господи, такое?
Шурша, наполз на Берингово лицо серый песок, как бы принимая еще одно бренное тело на вечное хранение.
Тело Беринга, привязанное к корабельной просмоленной доске, опустили в могилу, вырытую на возвышенности, откуда далеко видно море.
Бросили по горсти земли. Дали залп из ружей. Испуганные песцы шарахнулись от лагеря, впервые почувствовав страх перед человеком, признав его владетелем острова.
Что-то говорил Ваксель. Плакал Хитрово, поддерживаемый двумя матросами. Сжав губы, понуро стоял Стеллер. Курчавый Плениснер кривился и силился не зарыдать. Крестились матросы. Ветер рвал тучи. Когда расходились, Ваксель громко, подбадривающе сказал:
— Сегодня многое успеть надо…
— Нет, батенька, что ни говорите, а женщины в обмане своем преискуснейший народ. — Эти слова, сказанные штурманом Авраамом Дементьевым в раннее утро, означали конец разговора, видимо, весьма резкого, так как его приятель Осьминин осуждающе засопел.
С минуту они прислушивались к хлюпанью волн о борт пакетбота «Св. Павел», к скрипу такелажа.
Осьминин хотел что-то возразить, он недовольно поглядывал на Дементьева, но истошный, вдруг сорвавшийся крик рулевого: «Земля, раздери мои глаза!» — прервал обиды Осьминина.
— Это должна быть Америка… Наконец-то! — Фигура Дементьева встрепенулась, лицо преобразилось — в нем вспыхнула радость. В эту минуту он был похож на птицу, готовую сорваться с пакетбота и устремиться к показавшейся земле.
А земля вставала из-за горизонта черной размытой полосой и в предутренней белесой сумрачности казалась привидением.
Раздалась команда: «Лечь в дрейф».
Светало.
Два часа пополуночи 1741 года июля 16 дня — отметили вахтенные в судовом журнале.
Команду охватило небывалое торжество. На палубу вышли все — и матросы, и офицеры: «Америка… Америка…» В отдалении от команды, сгорбившись, стоял де ля Кройер. Губы его трогала едва заметная усмешка. Он с высокомерием посматривал на русских моряков, но сквозь это высокомерие проскользнул испуг, и картограф вздрогнул, кашлянул в кулак и бочком, стараясь особо не обращать на себя внимания, пробрался в свою каюту. В кресле он почувствовал себя в безопасности, вытянул короткие ноги и что-то долго бормотал, ожесточенно потирая при этом подрагивающие руки и похрустывая пальцами, будто хотел утвердить себя во мнении: «Что ж, господа, моя миссия в экспедиции закончена, и я умываю руки». После сорок шестого градуса северной широты он старался все менее попадаться на глаза команде, о карте молчал и все приказания Чирикова выполнял безропотно, иногда с услужливостью провинившегося.
Евгений Валериянович Гропянов родился в 1942 году на Рязанщине. С 1951 года живет на Камчатке. Работал на судоремонтном заводе, в 1966 году закончил Камчатский педагогический институт. С 1968 года — редактор, а затем заведующий Камчатским отделением Дальневосточного книжного издательства.Публиковаться начал с 1963 года в газетах «Камчатская правда», «Камчатский комсомолец». В 1973 году вышла первая книга «Атаман», повесть и рассказы о русских первопроходцах. С тех пор историческая тема стала основной в его творчестве: «За переливы» (1978) и настоящее издание.Евгений Гропянов участник VI Всесоюзного семинара молодых литераторов в Москве, член Союза писателей СССР.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
Главные герои романа — К. Маркс и Ф. Энгельс — появляются перед читателем в напряженные дни революции 1848 года. И далее мы видим Маркса и Энгельса на всем протяжении их жизни — за письменным столом и на баррикадах, в редакционных кабинетах, в беседах с друзьями и в идейных спорах с врагами, в заботах о своем текущем дне и в размышлениях о будущем человечества, и всегда они остаются людьми большой души, глубокого ума, ярких, своеобразных характеров — людьми мысли, принципа, чести.
Роман корейского писателя Ким Чжэгю «Счастье» — о трудовых буднях медиков КНДР в период после войны 1950–1953 гг. Главный герой — молодой врач — разрабатывает новые хирургические методы лечения инвалидов войны. Преданность делу и талант хирурга помогают ему вернуть к трудовой жизни больных людей, и среди них свою возлюбленную — медсестру, получившую на фронте тяжелое ранение.
Салиас-де-Турнемир (граф Евгений Андреевич, родился в 1842 году) — романист, сын известной писательницы, писавшей под псевдонимом Евгения Тур. В 1862 году уехал за границу, где написал ряд рассказов и повестей; посетив Испанию, описал свое путешествие по ней. Вернувшись в Россию, он выступал в качестве защитника по уголовным делам в тульском окружном суде, потом состоял при тамбовском губернаторе чиновником по особым поручениям, помощником секретаря статистического комитета и редактором «Тамбовских Губернских Ведомостей».
В книгу вошли незаслуженно забытые исторические произведения известного писателя XIX века Е. А. Салиаса. Это роман «Самозванец», рассказ «Пандурочка» и повесть «Француз».
Он был рабом. Гладиатором.Одним из тех, чьи тела рвут когти, кромсают зубы, пронзают рога обезумевших зверей.Одним из тех, чьи жизни зависят от прихоти разгоряченной кровью толпы.Как зверь, загнанный в угол, он рванулся к свободе. Несмотря ни на что.Он принес в жертву все: любовь, сострадание, друзей, саму жизнь.И тысячи пошли за ним. И среди них были не только воины. Среди них были прекрасные женщины.Разделившие его судьбу. Его дикую страсть, его безумный порыв.