За пеленой тысячелетий - [50]

В шатре царил полумрак. После яркого солнца Камбису потребовалось время, чтобы его глаза привыкли к темноте и, наконец, присмотревшись, он увидел царя. Кир сидел на маленькой резной скамеечке и ел свою любимую дыню. Склонённый раб держал перед ним на золотом подносе сочные ломтики. Увидев сына, Кир дал ему знак подойти ближе.

-Войска переправляются? – спросил негромко, когда сын подошёл ближе.

-Да, отец. Уже треть твоего войска вступило на тот берег.

-Успеем переправиться до темноты?

-Твоё войско слишком огромно, чтобы за один день переправиться на скифский берег, - осторожно ответил Камбис, не понимая, куда клонит отец. Не он отвечал за переправу войска и ни с него должен спрашивать царь. Для этого есть специально приставленные люди. Также осторожно закончил: – Если боги будут к нам благосклонны, то за два дня твоё войско будет на том берегу. Тогда можно продвигаться дальше.

-Хорошо, - Кир кончил насыщаться дыней. Поднялся, вымыл руки над серебряным тазиком, дал знак рабам удалиться.

Они остались с сыном одни. Кир подошёл, встал напротив. Они с сыном были почти одинакового роста. Только Камбис выглядел немного полнее своего отца и пошире в плечах. Под взглядом Кира сын весь подобрался, как бывало всегда, когда Кир буравил его своими тёмными, как бездна, глазами. Достаточно изучив лицо сына, Кир сел обратно. Камбис устроился напротив, на маленьком стульчике.

-Я принял решение, - негромко сказал царь и отец. – Ты не будешь переправляться на тот берег. Ещё до того времени как солнечный диск закатится за горизонт, ты направишь своих коней обратно, в Вавилон.

-Почему? - Камбис вскинул глаза на Кира. – Зачем отдаляешь меня от себя? Или я чем прогневил повелителя? Не гони меня... Я хочу участвовать в твоих походах и быть рядом с тобой.

В этих словах, вместе с просьбой и мольбой, мудрый Кир уловил нечто другое. То, что сын хотел скрыть, но ему это плохо удалось, как он не старался. Сквозь льстивые слова Камбиса, проглядывало облегчение. Он был рад удалиться, спрятаться, затеряться где-то в глубинах огромной империи своего отца.

В этом была правда. Постоянная близость со всемогущим отцом с каждым годом всё больше тяготила Камбиса. Он устал вздрагивать от каждого шороха и покрываться холодным потом всегда, когда царский гонец приближался к его шатру. Придворные, которые его окружали, постоянно плели свои интриги, подталкивая наследника к необдуманным поступкам. Камбис был уверен, что половина из его свиты и прислуги докладывает отцу о каждом его шаге. Стоит ему оступиться, как его голова покатится с плеч, на радость младшему брату Бардии. Тот с нетерпением ждёт того момента, когда Камбис оступится и уступит ему место у трона повелителя. Только двое наследников мужского пола осталось у Кира. Некоторые умерли в младенчестве, двоих отравил Бардия, в борьбе за расположение повелителя. После того Кир и отдалил его от себя, велев никогда больше не попадаться на глаза. А приблизил Камбиса, который до этого, хотя и был старшим, всегда находился в тени своего брата.

Все последние годы Камбис жил в страхе за свою жизнь, боясь мести ненавистного брата. Но проходил год за годом, а Бардия не давал о себе знать и постепенно царевич успокоился. Камбису была не нужна власть так, как его брату. Кир поэтому и назначил его своим наследником, потому что безошибочно угадал: Камбис не будет строить против него козни, и не будет поторапливать отца для перехода в потусторонний мир.

Один раз, восемь лет назад, Кир усомнился в этом, и Камбис тогда был свергнут с трона царя Вавилона и отослан в самую дальнюю сатрапию. Его стерегли днём и ночью, верные люди Кира с обнажёнными мечами. Пять дней Камбис не сомкнул глаз, и не расставался с мечом, готовый в любой момент пустить его в ход. Он уже чувствовал на своей шее холодную сталь секиры палача и молил богов, чтобы они отвратили от него гнев повелителя. И свершилось чудо: Кир вновь призвал его к себе, обласкал и назначил своим наследником.

С тех пор Камбис чувствовал себя неуютно в присутствии царя и старался лишний раз ему на глаза не показываться. Узнав, что царь отсылает его с глаз своих в далёкий Вавилон, он с трудом смог скрыть бурю ликования в душе. Кир мысленно усмехнулся. Душа сына уже давно стала для него открытой, хотя тот и не догадывался об этом. Он знал и мог предугадать каждый последующий шаг Камбиса. Даже тогда, восемь лет назад, он не поверил нашёптывающим придворным. Хотя они и уверяли его, что Камбис готовит свержение его, Кира. Он решил преподать урок сыну и сослал его в далёкую Парфию. Через десять дней Кир призвал сына обратно, и по его виду понял, как много тот пережил за это время. С тех пор Камбис уяснил, что пытался вразумить ему отец и стал полностью покорен его воле.

Он предпочитал держать Камбиса при себе. Потому что знал: страх мог затмить ему глаза и подтолкнуть к необдуманным поступкам. Сейчас что-то изменилось в душе Кира. Нехорошее предчувствие жгло душу изнутри. Сам не зная почему, но он решил отослать сына подальше от себя.

-Нет, - царь задумчиво посмотрел поверх головы сына. – Ты забыл, кто ты есть?... Ты царь Вавилона, а значит должен быть со своим народом. Поэтому ты поедешь и будешь править... Да и мне будет спокойно, если огромная Вавилония, со всеми землями, входившими в неё, будет под надёжным присмотром... - он помолчал, потом продолжил: - Я оставляю тебе царство. Царствуй, пока я буду в походе. Нельзя оставлять народ без правителя, как дом без хозяина... Но прежде, я хочу дать тебе, сын, несколько советов... Во время моего отсутствия ты будешь заниматься делами империи. От моего имени карать или миловать. Помни: народы под твоим началом не должны стонать от изнеможения. Но и воли им слишком не давай - всё должно быть в меру. Почтительно относись к другой религии, даже если она не понятна на первый взгляд. Только относясь с терпением к чужим богам, ты сможешь удержать покорённые народы в своей руке. Помни это, сын, – Кир склонил голову, негромко проговорил, как будто разговаривая уже не с Камбисом, а с самим собой: - Лазутчики доносят, что не всё спокойно на границах империи. Не до конца усмирённые племена поднимают головы и мутят народ в городах, склоняя к восстанию. Ты должен навести там порядок.