За океан. Путевые записки - [101]

Я удивлялся находчивости и энергии лавочника; но когда мы пошли дальше, то Самуель рассказал мне чудеса о прошлых похождениях лавочника, который за свою жизнь переменил множество профессий и уже не раз превращался из нищего в богача и обратно. В конце разговора Самуель стал подсмеиваться над Канзасом, который принял «temperance», т. е. запретил вовсе продажу и употребление спиртных напитков: вина, водки и пива. Собираясь сюда (для осмотра и покупки земель), Самуель счел своим долгом захватить с собою целый ящик пива, без которого, по его словам, он не может жить. Несмотря на мои уверения, что я не пью пива, Самуель начал усиленно предлагать распить вместе хоть бутылочку. Нечего делать, пришлось идти к нему в комнату, которая была рядом с моею; тут, заперев дверь на ключ, он вытащил свой запас из-под кровати. На беду в его комнате оказался лишь один стакан при умывальнике; я вызвался принести другой из моей комнаты, но Самуель ни за что не решался отпереть дверь, уверяя, что частое щелканье замка и отсутствие стакана в моей комнате (кто обратит на это внимание?) может возбудить подозрение. Он налил мне стакан, а сам стал пить прямо из горлышка, причём всё поглядывал в окно, как бы не вздумал кто сюда подсмотреть. Чтоб его успокоить, я предложил опустить штору, но Самуель нашел это опасным, так как спущенная днем штора может тоже возбудить подозрения! Я хохотал над всеми этими опасениями и даже не могу представить, что было бы, если бы нас увидали за пивом, но Самуель уверял, что за нарушение «temperance» грозит штраф. Пока я сидел с одним стаканом, Самуель успел выпить несколько бутылок, всё прямо из горлышка, после чего тщательно уложил пустые бутылки в свой чемодан, вымыл стакан и вообще скрыл все следы нарушения «temperance». Вся эта смешная комедия убедила меня, однако, в том, что тут действительно не терпят пьянства, и вот, вероятно, почему Канзас и другие штаты, принявшие принцип воздержания, процветают.

Предоставив Самуеля объятиям Морфея, я отправился на мельницу, хозяин которой предложил зайти к нему еще вчера. Я пришел одновременно с дамою, приехавшею на подводе, под зонтиком, и привезшею несколько мешков пшеницы. Перед мельницей установлена платформа десятичных весов. Взвесив сперва всю телегу с мешками и дамою, а потом без мешков, мельник быстро определил количество пшеницы и тотчас же вынес несколько других мешков с мукою. Муки было, конечно, меньше, чем пшеницы, но тут была уже вычтена плата за перевод. Дама уехала, ничего не заплатив деньгами и потеряв у мельницы не более пяти минуть.

Затем мельник повел меня внутрь, где показал паровую машину в 35 сел, два вальцевых постава и запасы в зерне и в муке. Невольно подивишься простоте и удобствам, с которыми устроились здешние жители. Тут же, подле мельницы, под открытым небом стояли новые сельскохозяйственные машины для продажи: плуги, бороны, сеялки, жатвенные машины, веялки и пр. Мельник состоит агентом какой-то фирмы в Чикаго. Ни днем, ни ночью этот склад не охраняется, и хотя сам мельник и его рабочие живут в другом здании, в самом поселке, но он нисколько не опасается, чтобы у него что-нибудь было похищено.

За двое суток, проведенных мною в Вальдо, я успел сделаться своим человеком. По вечерам местные жители собирались к крыльцу «отеля», пускались в бесконечные беседы о своем житье-бытье и расспрашивали меня о разных разностях. До сих пор Вальдо не имеет еще церкви, а ближайшая по соседству находится в 50-ти верстах, в городке Руссель. Но по воскресеньям жители собираются в один из домов, и кто-нибудь, по очереди, читает Библию, а прочие слушают и поют молитвы. Здешние жители очень довольны своим самоуправлением и не желают перемен. Паспортов и подушных податей тут не существует, работа не облагается налогом; поэтому кто ничего не имеет, тот ничего и не платит, хотя бы личным трудом он добывал себе и много. Но каждая собственность облагается налогом, таксою. Местный выборный шериф отлично знает, кто чем владеет, и каждую весну собирает таксы. Платят за землю, за каждую лошадь, корову, телегу и т. д., причём плата исчисляется за имущество, состоящее у владельца в ночь на 1-е марта. Плата вообще не велика и изменяется ежегодно, смотря по бывшим или предполагаемым расходам штата на церкви, школы, дороги и пр. Все сборы поступают в распоряжение штата, так что правительство Республики не получает налогов с фермеров. Казенные доходы, употребляемые для общегосударственных потребностей, заключаются в пошлинах на иностранные товары, акцизе на спирт и табак и доходах с казенных имуществ.

Обучение грамоте безусловно обязательно и бесплатно, как для мальчиков, так и для девочек. Жители настолько проникнуты внутренним убеждением в необходимости общественных расходов и начального образования, что не бывает случаев отказов во взносе такс и посылке детей в школы. Преступления неизвестны, уважение к чужой собственности безграничное.

Между прочим, я поинтересовался узнать, существуют ли в прериях врачи, и как тут организована медицинская помощь. Деревень здесь не имеется, а фермы разбросаны весьма редко по необъятному простору степи. Меня не мало удивило, когда я услышал, что врачей тут вовсе нет, потому что нет и больных. На фермах живут, пока молоды и здоровы. Под старость каждый стремится накопить себе достаточно денег, чтобы купить дом в городе или просто жить там на наемной квартире; в городах же, конечно, будут к его услугам и врачи. Здесь нет привязанности к месту, к земле: как только есть средства, фермер без всякого сожаления продает свою недвижимость и переселяется в город. И действительно, при дальнейших моих поездках по фермам я видел только людей в полной силе и не встречал стариков или старух; зато в городах весьма часто попадаются люди преклонного возраста.