Гром аплодисментов несется в ответ…
Кончилось торжественное собрание. Пустеет зал.
Остаюсь с Богатырем: сегодня вечером мы с Ревой уезжаем в Хинельский лес, а Захар с Бородавко остаются заканчивать нашу перебазировку.
Выходим на крыльцо. Во всю длину широкой улицы, теряясь где-то за поворотом, стоят сани. На санях лежат патронные ящики, пулеметы, автоматы. Трепещут красные флажки на дугах. На передних санях торжественно восседает Ваня Кривенко. А вокруг партизаны, гости и стайки ребят с алыми пионерскими галстуками, надетыми поверх пальто, ватников, тулупов.
Ко мне подходит Григорий Иванович. Гордым широким жестом он словно охватывает эту бесконечную вереницу саней, партизан на улице, ребятишек, густой заснеженный лес за селом и красный флаг над сельским клубом.
— Гляди, командир. Вот он — наш партизанский край!
