За круглым оконцем - [8]
Потом в лица им пахнуло теплом и каким-то странным запахом.
— Готово…
Васька, а за ним Сева бесшумно перелезли через подоконник внутрь комнаты. Сева щелкнул кнопкой фонарика. Раз, еще раз… Лампочка не зажигалась. И почему он не догадался проверить фонарик раньше? Видимо, Андрейка пережег. Придется идти на ощупь. Эх, знать бы, где здесь, в комнате, выключатель…
— Стой… табурет… — шепотом говорил он, чтобы Васька не расквасил нос. — Теперь какие-то стеклянные банки, диван…
Вдруг Васькин вопль потряс тишину.
— Васька, что с тобой?
Словно слепой, вытянув вперед руки, натыкаясь на какие-то вещи, Сева бросился туда, откуда раздавались жалобные Васькины всхлипывания.
За стеной торопливо прошлепали по полу чьи-то шаги, и в комнате вспыхнул свет. На пороге, в пижаме и шлепанцах, стоял Пал Палыч.
— Кто здесь?
Васька уже не мог кричать, а только шептал:
— Ой, мама, мамочка…
Глаза его были полны ужаса. Он стоял посреди комнаты, а вокруг его ног лениво обвивалась, поблескивая золотистой шкурой, огромная змея. Маленькая блестящая головка скользила по ноге.
Вторая такая же змея шлепнулась с дивана, мимо которого только что прошел Сева.
— Ой, — жалобно пискнул Сева и моментально прыгнул на стул.
— Бубликов?! Калошкин?! Как вы сюда попали?
Быстро подойдя к Ваське, Пал Палыч освободил его из неожиданного плена.
— Помоги выдвинуть стекло книжной полки, — приказал он Севе.
Сева неохотно слез со стула и выдвинул стекло.
— Спать, мои хорошие, спать, — сказал Пал Палыч и впустил туда своих странных постояльцев. Затем повернулся к ребятам.
— А теперь кайтесь.
И показал на диван, где только что спала змея. А чтобы Сева и Васька не трусили, уселся на него первым.
— Н-н-нет, мы… постоим, — пролепетал Васька. Правая нога его отплясывала что-то вроде чечетки, а сам Васька дергался, будто его било током.
— Я… Я лучше на стул. Можно? — предварительно осмотрев стул со всех сторон, спросил Сева.
Собравшись с духом, он же рассказал Пал Палычу, что привело их сюда.
Выслушав Севу, Пал Палыч вдруг начал так хохотать, что в клетках встрепенулись птицы.
Он хохотал, а друзья с любопытством озирались вокруг. Теперь можно было спокойно приглядеться к обитателям этой странной комнаты.
Желтый попугай, нахохлившись, сидел на форточке и сердито смотрел на ребят.
— Попугай, смотри, Васька, настоящий попугай!
— Карл! Карл! — сердито проскрипел попугай, склонив голову набок.
— Это его так зовут? Смотри ты — говорить умеет, — с уважением заметил Сева.
— А ты что думал? — выдохнул Васька. Теперь ему стало ясно, с кем разговаривал Пал Палыч перед круглым оконцем в двери.
Попугай вдруг открыл глаза и, вытянув шею вперед, старательно произнес:
— Ха-лиф!
А потом залопотал что-то совсем непонятное и, расправив крыло, стал перебирать перышки крючковатым носом.
Ребята переглянулись.
— Знаешь, знаешь мою фамилию, — усмехнулся Пал Палыч и провел рукой по пестрой головке. — Умница.
— Пал Палыч, а кто такой… «ваше сиятельство»? — немного покраснев, спросил Васька.
Учитель озадаченно посмотрел на него, а потом, словно вспомнив что-то, улыбнулся и поманил ребят в другой конец комнаты. Там, в стеклянном террариуме, замерло пять странных существ, чем-то напоминающих больших ящериц.
— Вон тот, что около стенки, и есть «ваше сиятельство», — пояснил он.
Серые шишковатые туловища этих существ чем-то напоминали панцыри древних рыцарей; гордо приподнятые головки, холодный острый взгляд из-под полуопущенных век… Вот так «сиятельства»!..
Животных можно было принять за неживых, не чувствовалось даже их дыхания.
Сева протянул руку, но неподвижные изваяния вдруг встрепенулись и мгновенно очутились в другом углу жилища.
— Ой! — испугался Сева.
— Это агамы. Очень интересные существа. Вот хорасанская агама. Такой экземпляр можно увидеть разве что в Батхызском заповеднике, что возле города Кушки.
— Самая южная точка СССР, — с видом знатока важно произнес Сева.
— Точно. Это — туркестанская агама. А вот и моя любимица Санька — кавказская. Очень любят тепло, приходится включать для них обогреватели.
— А они кусаются? — опять не сдержался Сева.
— Нет, что ты.
Пал Палыч протянул в террариум руку, взял одну агаму и посадил себе на плечо.
— Видите, совсем меня не боится. Можете ее погладить.
Ребята добросовестно погладили шершавую спинку и хвост, загнутый наподобие буквы «у», хотя руки у них противно вздрагивали. Особенно у Васьки.
— А эти… Змеи… — спросил он, со страхом покосившись на книжную полку.
— О, вы заметили, как они красивы? — Пал Палыч обнял ребят за плечи и подвел ближе. — Вон те, с которыми познакомился Вася, — полозы. Они не ядовиты. А это удавчик. У нас в стране других не водится.
— И много у вас этих самых… красивых змей? — как можно бодрее спросил Сева, словно сию минуту был готов всех до одной обмотать вокруг своего тощего туловища.
— Шесть, всего шесть штук. — И, словно успокаивая ребят, учитель добавил: — Но это пока. Летом поеду на Кавказ, наловлю еще.
Ребята не узнавали Пал Палыча. Он казался намного моложе, энергичнее, глаза так и светились от удовольствия, словно все эти звери и птицы были его лучшими друзьями.
— Идите сюда. — Пал Палыч опустился на корточки и открыл перед ребятами низенькую клетку. — Как вы думаете, кто это?
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
Лариса Румарчук — поэт и прозаик, журналист и автор песен, руководитель литературного клуба и член приемной комиссии Союза писателей. Истории из этой книжки описывают далекое от нас детство военного времени: вначале в эвакуации, в Башкирии, потом в Подмосковье. Они рассказывают о жизни, которая мало знакома нынешним школьникам, и тем особенно интересны. Свободная манера повествования, внимание к детали, доверительная интонация — все делает эту книгу не только уникальным свидетельством времени, но и художественно совершенным произведением.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
Две маленькие веселые повести, посвященные современной жизни венгерской детворы. Повесть «Непоседа Лайош» удостоена Международной литературной премии социалистических стран имени М. Горького.
Вот было бы здорово, если бы каникулы никогда не заканчивались, твой брат был самым-самым известным музыкантом, а в школе все-все без исключения хотели с тобой дружить. Казалось бы, не это ли мечта всех школьников? Но в реальной жизни всё оказывается не так просто. Да и мечты порой оборачиваются не долгожданной радостью, а сплошным разочарованием. Взрослеющие герои знаменитых повестей Анатолия Алексина помогут тебе самому стать старше вместе с ними, расскажут о чести и достоинстве, о первой любви и дружбе, о самых верных друзьях и о самой жизни – такой интересной, полной открытий и свершений! Для среднего школьного возраста.