За красными ставнями - [63]

— Понимаете, миссис Бентли, — тихо объяснил Альварес, — конечно, я веду вас кружным путем, но мы не должны встречаться с полицейским отрядом перед магазином. — Он с улыбкой добавил: — Пожалуйста, не бойтесь. Это почти туристский маршрут.

Сверху по каменным ступенькам зазвучали шаги босых ног, и впереди появилась невероятно высокая фигура в белом бурнусе с остроконечным капюшоном. Благодаря темноте она казалась почти семи футов ростом. Внезапно фигура устремилась к ним, бормоча ругательства.

«Уэбли» моментально оказался в руке Билла. Правая рука Г. М. с поразительной быстротой метнулась к карману брюк.

Однако Альваресу достаточно было всего лишь произнести строгим голосом фразу по-арабски, чтобы высокая фигура в мгновение ока промчалась мимо.

— Что-нибудь не так, старина? — небрежно осведомился Билл, пряча пистолет.

— Он просто проклинал иностранцев, — засмеялся Альварес. — Не обращайте внимания на такие инциденты — они ничего не значат. Но если кто-то из воровского племени подумает, что у нас есть деньги… Поглядывай направо, Билл, а я буду смотреть налево.

— Знаете, — задумчиво промолвил Г. М., — это может служить вторым местом отдыха для Аллаха. А может, и нет. Эта ходячая простыня словно сошла со страниц М.Р. Джеймса.[104]

— Ну, не совсем, — улыбнулся Альварес. — Теперь внимание!

Они вышли на открытое пространство. Узкие переулки впереди, казалось, пронизывали белесые и терракотовые стены домов.

Альварес подтолкнул Полу локтем:

— Как видите, муниципальные власти пытались осветить Казбу. Особых успехов они не добились, но все же.

Посмотрев налево, Пола увидела источник очень слабого света. Призрачные двери на узкой пустой улочке были закрыты наглухо. В конце она упиралась в ярко-голубую стену. Единственная электрическая лампочка, свисавшая с планки под крышей, горела под металлическим абажуром, на котором был указан номер.

— Видите номер? — спросил Альварес. — Они точно подсчитывают…

Внезапно кто-то пробежал мимо Г. М., который выругался так, как умел только он. В воздухе просвистел камень, угодивший прямиком в лампочку.

— Угу, — проворчал Г. М.

Но Пола как зачарованная смотрела на улочку справа, такую извилистую, что было непонятно, ведет она вверх или вниз. Темноту нарушало только пятно света на тротуаре. Одна из двойных дверей была открыта, и на едва освещенной панели из матового стекла виднелась надпись красными буквами — как ни странно, по-английски: «Отель Сатаны».

— Не смотрите туда, куколка, — с отвращением произнес Г. М. — Это выглядит привлекательно, но в действительности таковым не является.

— Ах вы, старый тискатель! — пробормотал Альварес, думая, что щеголяет новым английским ругательством. — Полагаю, вы уже там побывали?

— Человеку свойственно любопытство, не так ли? — сердито отозвался Г. М. — Но это обман. Они не держат их в доме — вам приходится самому их приводить, — загадочно добавил он. — Что это за способ делать бизнес, а?

— Пожалуйста, прекратите разговоры! — приказал Альварес. — Мы идем дальше.

Они двинулись по горбатой узкой улочке между высокими грязными стенами, потом свернули в другую и третью. Несколько раз в сандалии Полы попадала грязь, заставляя ее вздрагивать. Альваресу часто приходилось пользоваться фонариком. Иногда в арке старой мавританской башни горел свет, настолько тусклый, что казался желтым.

— Знаете, — внезапно заговорил Г. М., все еще размышляя об «Отеле Сатаны», — некоторые из таких заведений могут использоваться как обычные отели. Я знал человека, который оставил в одном из них свой багаж и ушел с друзьями, а когда поздно ночью вернулся, обнаружил, что хозяин вышвырнул его вещи и сдал номер девице с деловыми целями. Будучи достойным парнем, он не мог туда вторгнуться.

— Тсс!

— Угу. Молчу.

Поскольку правая рука Билла сжимала рукоятку «уэбли», а правая рука Альвареса — петлю дубинки, любой, атаковавший Полу спереди, быстро превратился бы в фарш. Пола знала это, но с каждым шагом боялась все сильнее.

Отчасти страх вызывало присутствие невидимой жизни за потрескавшимися стенами, а отчасти — ощущение сдавленности между грязью под ногами и усеянным звездами черным небом. Несмотря на годы, проведенные в Танжере, Пола чувствовала себя иностранкой. Улица пахла незнакомой кухней (а запах арабской стряпни может быть тошнотворным) и даже незнакомым мусором. Со всех сторон лаяли невидимые собаки. Пола многое отдала бы хоть за одно освещенное окно.

За закрытой дверью в длинной белой стене, чьи зубцы вырисовывались на фоне неба, Пола услышала странную музыку. Звучали струнные, волынки и какой-то ударный инструмент, отбивающий ритм. Не слишком громкая музыка ускоряла темп, сопровождаясь чем-то похожим на топот многочисленных ног.

Пола и мужчины остановились.

— Не одно ли это из тех мест, — спросила Пола, на мгновение радуясь темноте, — где арабские девушки танцуют обнаженными на столе, извиваясь, как змеи?

— Да. — Билл мрачно посмотрел на открытую дверь. — Надеюсь, ты не хочешь туда войти?

— Ну-у, — протянула Пола, — вообще-то я бы не возражала.

— Ты? Женщина? Тебе-то это зачем?

— Не знаю, — искренне ответила Пола. — Но всем женщинам нравится смотреть такие представления, хотя они редко в этом признаются. Это вполне естественно.