За колымским перевалом - [55]
Главный инженер дождался наконец паузы в монологе Таркова и доложил:
— Звонил Дубовцев, просил срочно соединить с ним, как только вы приедете.
— Запускай свою рацию.
Район отозвался сразу, Дубовцев ждал на радиостанции.
— Что там у тебя приключилось? Говори медленно, не тарахти. А, черт! — Тарков долго переспрашивал, наконец понял, что ему говорил второй секретарь райкома. — Зачем вызывают? Бюро или что? Ну знаешь, Виталий Федорович, — разозлился Тарков, — так не делают! Запомни на будущее, когда в обком вызывают, то всегда объясняют по какому вопросу. Не стали говорить по телефону? Позвонил бы в отдел, выяснил. Не надо, утром я сам буду в райкоме. Собери все данные по итогам восьми месяцев. Ну, бывай!
Тарков посмотрел на Тургеева.
Три часа отдыха — и в дорогу. Хотя погоди! Тебе-то зачем? Тебя не вызывают. Поеду один. Но ты смотри! Пока буду в обкоме, горное управление должно быть в плане. Ежедневно! Сам знаешь, как там разговаривают, когда район в провале.
Совещание проходило в большом зале обкома партии. Открыл его сам Дальнов и вел в быстром, жестком темпе. Он не вышел к трибуне, а стоял за столом, опираясь на растопыренные пальцы широко расставленных рук. После короткого сообщения об итогах внеочередного Пленума ЦК партии и изменениях в руководстве Политбюро Дальнов помолчал, внимательно осмотрел колючим взглядом сидящих в зале первых секретарей райкомов и заведующих отделами обкома. Он знал, им не терпелось о многом расспросить, чтобы понять, почему этого не сделано было раньше… Но сейчас все сидели подавленные, сумрачно сосредоточенные, с застывшими лицами и терпеливо ждали. Ох это русское терпение! Дальнов ощутил атмосферу ожидания в зале, но в то же время он понимал невозможность проведения сейчас, без подготовки, широкой дискуссии по этому вопросу. И не потому, что того требовала сложившаяся практика работы в партийных органах, — умом он понимал всю ее вредность, — просто не мог он, не был готов ответить на многие неизбежные вопросы, которые и у него самого возникли, когда он сидел там, в зале заседаний…
— Нет вопросов? — глухо произнес Дальнов, и тут же продолжил с торопливостью, за которой боязнь, что кто-то все-таки решится их задать. — Тогда о наших делах.
Он коротко, рублеными фразами рассказал о том, как будет проходить обсуждение закрытого письма ЦК в первичных парторганизациях. В зале задвигались.
— Теперь о положении дел в области, — усилил голос Дальнов. — На одном прииске я услышал на днях поговорку: «Раньше мы брали золото, теперь его надо добывать». Удивительно точное определение сути новых условий работы золотодобывающей промышленности. Они требуют и иной системы организации нашего труда: и хозяйственного, я, в не меньшей степени, — партийного. Я знаю, кое-кто все еще мечтает о прежних дальстроевских порядках. Некоторым действительно было удобно работать в тех условиях; Все было сосредоточено в одних руках. Все подчинялось власти одного человека. Вы даже функции местных советских органов исполняли. Мы любим повторить: Дальстрой — комбинат особого назначения, он был рожден суровыми требованиями чрезвычайно трудного периода в историй нашей страны. Впрочем, при желании всему можно найти оправдание. Могла ли другая форма хозяйственной организации за такой короткий срок и в таких исключительно трудных условиях обеспечить создание в безлюдной тайге, на окраине страны развитой золотодобывающей, промышленности? Думаю, что нет, хотя предоставим историкам дать свое заключения.
Сегодня же мы должны понять другое — Дальстроя нет и возврата к нему не будет. Теперь здесь действует такая же система партийного и советского руководства экономикой, культурой, «идеальной жизнью, как и в центральных районах страны. Во главе этой системы стоим мы с вами. Пришло время незамедлительной перестройки прежде всего самих себя, своего отношения к делу, своего стиля руководства. Именно этим следовало в первую очередь заняться работникам обкома и райкомов партии, чего, к сожалению, не было сделано ни теми, ни другими.
Последствия известны всем. Добыча золота в области застыла на одном уровне, а в Тенькинском районе упорно снижается. Подобые симптомы проявляются и в некоторых других районах. Тревожно, но факт — главная отрасль хозяйства области стала сворачиваться. И это объяснимо, ведь условия работы и жизни людей в тайге мало чем изменились в лучшую сторону, хотя мы-то обещали перемены скорые, уже в первый год создания области! Обыватели ликуют: «Мы же говорили, не трогайте Дальстрой! Ишь, демократии захотели!». К сожалению, территориальные партийные и советские органы не смогли в полной мере проявить себя, как этого требовали известные вам решения ЦК.
Дальнов помолчал. Взял стакан с водой, подержал на весу, но пить не стал.
— Нам с вами — сидящим в зале предстоит быстро наверстать упущенное. Времени на перестройку мало. Кто не поймет этого и, хуже того, станет мешать — будет убран с дороги. Никому не помогут никакие, прошлые заслуги. Я знаю, это крайние меры, но слишком дорого обошлись людям ошибки прошлых лет.
В гнетущей тишине каждому сидящему в зале казалось, что немигающий требовательный взгляд Дальнова направлен именно на негр.
История Крымского ханства для обычного читателя и сегодня остается практически неизвестной. Когда и почему в Крыму поселились татары, какие отношения связывали это государство с соседями, далекими и близкими: Речью Посполитой, Московским царством, Османской империей, Казанским и Астраханским ханствами? Но наибольший интерес для украинского читателя представляет история отношений Крымского ханства с Украиной, недаром крымских татар и казаков называли заклятыми друзьями и закадычными врагами. Об этих непростых отношениях, об истории, экономике и культуре Крымского ханства подробно рассказывается в нашей книге.
В 2016 году Центральный архив ФСБ, Государственный архив Российской Федерации, Российский государственный военный архив разрешили (!) российско-американской журналистке Л. Паршиной и французскому журналисту Ж.-К. Бризару ознакомиться с секретными материалами. Авторы, основываясь на документах и воспоминаниях свидетелей и проведя во главе с французским судмедэкспертом Филиппом Шарлье (исследовал останки Жанны Д’Арк, идентифицировал череп Генриха IV и т. п.) официальную экспертизу зубов Гитлера, сделали научное историческое открытие, которое зафиксировано и признано международным научным сообществом. О том, как, где и когда умер Гитлер, читайте в книге! Книга «Смерть Гитлера» издана уже в 37 странах мира.
Мы едим по нескольку раз в день, мы изобретаем новые блюда и совершенствуем способы приготовления старых, мы изучаем кулинарное искусство и пробуем кухню других стран и континентов, но при этом даже не обращаем внимания на то, как тесно история еды связана с историей цивилизации. Кажется, что и нет никакой связи и у еды нет никакой истории. На самом деле история есть – и еще какая! Наша еда эволюционировала, то есть развивалась вместе с нами. Между куском мяса, случайно упавшим в костер в незапамятные времена и современным стриплойном существует огромная разница, и в то же время между ними сквозь века и тысячелетия прослеживается родственная связь.
Видный британский историк Эрнл Брэдфорд, специалист по Средиземноморью, живо и наглядно описал в своей книге историю рыцарей Суверенного военного ордена святого Иоанна Иерусалимского, Родосского и Мальтийского. Начав с основания ордена братом Жераром во время Крестовых походов, автор прослеживает его взлеты и поражения на протяжении многих веков существования, рассказывает, как орден скитался по миру после изгнания из Иерусалима, потом с Родоса и Мальты. Военная доблесть ордена достигла высшей точки, когда рыцари добились потрясающей победы над турками, оправдав свое название щита Европы.
Разбирая пыльные коробки в подвале антикварной лавки, Андре и Эллен натыкаются на старый и довольно ржавый шлем. Антиквар Архонт Дюваль припоминает, что его появление в лавке связано с русским князем Александром Невским. Так ли это, вы узнаете из этой истории. Также вы побываете на поле сражения одной из самых известных русских битв и поймете, откуда же у русского князя такое необычное имя. История о великом князе Александре Ярославиче Невском. Основано на исторических событиях и фактах.
Книга Рипеллино – это не путеводитель, но эссе-поэма, посвященная великому и прекрасному городу. Вместе с автором мы блуждаем по мрачным лабиринтам Праги и по страницам книг чешскоязычных и немецкоязычных писателей и поэтов, заглядывая в дома пражского гетто и Златой улички, в кабачки и пивные, в любимые злачные места Ярослава Гашека. Мы встречаем на ее улицах персонажей произведений Аполлинера и Витезслава Незвала, саламандр Карела Чапека, придворных алхимиков и астрологов времен Рудольфа II, святых Карлова моста.