За гранью возможного - [46]
Василий огляделся, увидел свою раскрытую сумку. «Ковырялся, гад».
Утром, сменившись, он решил заглянуть на Первомайскую. Дорогу ему преградил полицай — проход по улице был закрыт. Угол дома, где был вход в подземелье, разворочен, на мостовой валялись кирпичи, бревна, доски…
Родные Севко жили у самого рынка и потому уже знали о ночном взрыве, с нетерпением ждали Василия. Как только он сказал, что надо немедленно уходить в лес, сразу стали собираться.
Опасения Василия были не напрасны. Едва они ушли, в дом нагрянули фашисты. Привел их Иван.
В лесу — опять неожиданность. Когда он проходил мимо хатки Рабцевича, из нее вышел Александр Пекун. При виде его Василию стало не по себе. Он знал Александра как переводчика и секретаря самого гебитскомиссара Клейна. По городу Александр всегда ходил с важным, надменным видом. Василий опасался его. И вдруг — он в лагере. «Значит, свой?! Так вот чья граната влетела в кабинет главного фашистского палача города».
После беседы с Рабцевичем Василия зачислили в группу Синкевича. Отца, мать и сестру определили в соседний семейный партизанский лагерь.
В журнале отряда появились записи о новых диверсиях на железной дороге.
31 мая группа Синкевича на перегоне Городище — Парохонск взорвала эшелон противника с живой силой и техникой. Разбила паровоз и семь четырехосных вагонов, повредила две платформы с автомашинами.
1 июня группа Игнатова на перегоне Барановичи — Лесная пустила под откос эшелон противника с военными материалами. Были разбиты паровоз и одиннадцать вагонов. Уже возвращаясь с диверсии, переходя Варшавское шоссе, игнатовцы взорвали восемь телеграфных столбов и шестнадцать столбов проводной сети.
5 и 7 июня отличилась группа Громыко. В районе станций Малковичи и Люща она подбила из ПТР два паровоза противника, везущие воинские составы с танками и автомашинами.
8 июня диверсию совершила группа Девятова. На железной дороге Барановичи — Лунинец она взорвала вражеский эшелон. Было повреждено две платформы, паровоз и четыре вагона с военным имуществом…
Между тем обстановка в районе действия отряда накалялась. Гитлеровцы скапливались в Логишине. В город вступили новые фашистские пехотные части, танки, артиллерия.
Сосредоточение вражеских сил недалеко от базы отряда объясняли следующим. Возможно, фашисты, потеряв надежду разгромить партизан силами местных гарнизонов, попросили помощи у командования и теперь готовили крупную карательную экспедицию, а может быть, они укрепляли город в связи с ожидаемым наступлением Советской Армии. О том, что такое наступление готовится, Рабцевич узнал еще в конце мая, из радиограммы Центра. Приказывалось немедленно направить в район Бобруйска разведывательно-диверсионную группу с заданием — сорвать план взрыва отступающими фашистами важных объектов города. В Бобруйск снарядили группу Бочерикова…
Вместе с командиром партизанского полка Рабцевич обсудил создавшееся положение. Картина оказалась незавидной. Если фашисты начнут карательные действия, то партизанский полк и отряд Рабцевича смогут противопоставить танкам и артиллерии всего несколько легких пушек да противотанковые ружья. Соотношение сил явно не в пользу партизан. У них было одно преимущество — отличное знание местности, но это преимущество могло стать решающим.
На базах приняли все меры предосторожности: строго запретили разжигать костры, готовить днем пищу, скапливаться большими группами, и тем более на открытых местах. На кухне разрешалось использовать только сухие дрова. Жилые постройки замаскировали под кустарники. Далеко от баз выставили дозоры. Все это было не напрасно.
Утром 16 июня над лесом появился фашистский разведывательный самолет. Все замерло на базах. Самолет с полчаса кружил на большой высоте, потом повернул назад.
Стало ясно: разведчик не обнаружил базы отряда и партизанского полка. Да и вообще, судя по всему, фашисты не знали, где находятся партизаны.
Не успел самолет улететь, как со стороны деревни Доброславки загрохотали вражеские пушки. В лес двинулись танки, за ними — цепи солдат.
Рабцевич, внимательно выслушав радиста Климова, задумался. «Если не остановить фашистов, — размышлял он, — немцы вскоре смогут подойти к базе».
В штабной хатке, где собрались все командиры разведывательно-диверсионных групп и представитель 208-го партизанского полка, наступила напряженная тишина.
— Я думаю, товарищ Игорь, мы правильно решили, — сказал Линке.
Он понимал: на обсуждение времени нет, тем более что план отражения натиска фашистов уже готов, оставалось привязать его к местности.
— Что ж, хорошо. — Рабцевич провел ладонью по лицу, будто снимая усталость. Повернулся в сторону Громыко. — Сидор, двигайся сюда. — И ткнул пальцем в разостланную на столе топографическую карту. — Вот Доброславка, а вот дорога, по которой пойдут немцы. Твоя задача — заставить их свернуть с этого пути.
— Танки — свернуть? — недоуменно спросил Громыко.
— Фа-шис-тов, — гневно сверкнув глазами, по слогам произнес Рабцевич. — Увести от базы, и как можно дальше! Поэтому ты со своей группой прямиком проскочишь к деревне Плоскинь. Вот сюда. — Он опять ткнул в карту. Убедившись, что командир сориентировался, продолжал: — Ударишь из противотанковых ружей. Удар с тыла их, безусловно, всполошит и остановит. Здесь постарайся как можно больше наделать шуму. Понятно? Когда они развернутся, начнешь смещаться влево, немцы, естественно, потянутся за тобой, тогда сделаешь крюк к болоту. Что дальше, сообразишь сам.
Алексей Николаевич Леонтьев родился в 1927 году в Москве. В годы войны работал в совхозе, учился в авиационном техникуме, затем в авиационном институте. В 1947 году поступил на сценарный факультет ВГИК'а. По окончании института работает сценаристом в кино, на радио и телевидении. По сценариям А. Леонтьева поставлены художественные фильмы «Бессмертная песня» (1958 г.), «Дорога уходит вдаль» (1960 г.) и «713-й просит посадку» (1962 г.). В основе повести «Белая земля» лежат подлинные события, произошедшие в Арктике во время второй мировой войны. Художник Н.
Эта повесть результат литературной обработки дневников бывших военнопленных А. А. Нуринова и Ульяновского переживших «Ад и Израиль» польских лагерей для военнопленных времен гражданской войны.
Владимир Борисович Карпов (1912–1977) — известный белорусский писатель. Его романы «Немиги кровавые берега», «За годом год», «Весенние ливни», «Сотая молодость» хорошо известны советским читателям, неоднократно издавались на родном языке, на русском и других языках народов СССР, а также в странах народной демократии. Главные темы писателя — борьба белорусских подпольщиков и партизан с гитлеровскими захватчиками и восстановление почти полностью разрушенного фашистами Минска. Белорусским подпольщикам и партизанам посвящена и последняя книга писателя «Признание в ненависти и любви». Рассказывая о судьбах партизан и подпольщиков, вместе с которыми он сражался в годы Великой Отечественной войны, автор показывает их беспримерные подвиги в борьбе за свободу и счастье народа, показывает, как мужали, духовно крепли они в годы тяжелых испытаний.
Рассказ о молодых бойцах, не участвовавших в сражениях, второй рассказ о молодом немце, находившимся в плену, третий рассказ о жителях деревни, помогавших провизией солдатам.
До сих пор всё, что русский читатель знал о трагедии тысяч эльзасцев, насильственно призванных в немецкую армию во время Второй мировой войны, — это статья Ильи Эренбурга «Голос Эльзаса», опубликованная в «Правде» 10 июня 1943 года. Именно после этой статьи судьба французских военнопленных изменилась в лучшую сторону, а некоторой части из них удалось оказаться во французской Африке, в ряду сражавшихся там с немцами войск генерала де Голля. Но до того — мучительная служба в ненавистном вермахте, отчаянные попытки дезертировать и сдаться в советский плен, долгие месяцы пребывания в лагере под Тамбовом.
Ященко Николай Тихонович (1906-1987) - известный забайкальский писатель, талантливый прозаик и публицист. Он родился на станции Хилок в семье рабочего-железнодорожника. В марте 1922 г. вступил в комсомол, работал разносчиком газет, пионерским вожатым, культпропагандистом, секретарем ячейки РКСМ. В 1925 г. он - секретарь губернской детской газеты “Внучата Ильича". Затем трудился в ряде газет Забайкалья и Восточной Сибири. В 1933-1942 годах работал в газете забайкальских железнодорожников “Отпор", где показал себя способным фельетонистом, оперативно откликающимся на злобу дня, высмеивающим косность, бюрократизм, все то, что мешало социалистическому строительству.