За гранью - [39]

— Где ты была?

Она вздрогнула. Арне на самом деле не хотел, чтобы это прозвучало так жестко.

— Ну, папа…

— Ты посреди ночи уезжаешь из дома с каким-то незнакомцем, не оставив даже записки. Не позвонив… И пропадаешь днями! — Арне старался говорить спокойно, не нагнетать обстановку, не выходить из себя, не свирепеть, не говорить и не делать того, о чем потом пожалеет, но он слышал, как дрожит его собственный голос, ощущал волнение, как будто только сейчас осознал, как переживал за нее.

— Но папа… — Она как будто не понимала, почему он так возмущен. Улыбка исчезла. Она отбросила с лица прядь немытых волос. — Ты хочешь сказать, что переживал за меня?

Переживал… Она так это произнесла, словно переживать за свою дочь, которая исчезла на несколько дней, ничего не сказав, было чем-то неописуемо абсурдным, на что мог быть способен только старый безмозглый осел.

— Ты могла бы дать о себе знать, позвонить! Я даже в полиции был!

— В полиции?.. Боже, папа! — Равнодушие и строптивость, которые Анне пыталась изобразить, сменились возмущением, перерастающим в жесткое сопротивление. Он этого не хотел, но именно так получалось. Слишком часто.

— Где ты была?

— С таким подходом, папа, не думаю, что я тебе что-то скажу.

— Я не прошу многого.

— Мне двадцать с лишним лет, папа. Я могу сама о себе позаботиться. Мне не нужен отец, который ходит за мной по пятам и заламывает руки, если меня нет дома в десять!

— Я просто хочу хоть каплю уважения к себе.

— Да. Да! Прости, хорошо! — Похоже, она действительно сожалела. Но начавшуюся ссору уже нельзя было просто забыть. Они слишком быстро доходили до такого состояния, когда уже не могли спокойно разговаривать друг с другом, а переходили на крик. Сейчас Арне уже даже не злился, он был в замешательстве. Более того, он задумался о том, прав ли был, начав этот разговор. Она же была дома, цела и невредима. Он посмотрел на нее и попытался увидеть женщину, взрослую дочь. У него не было права решать, как должен жить взрослый человек, так, во всяком случае, гласит буква закона. И тем не менее он стоял сейчас перед ней как судья и требовал объяснений. Ватне сожалел о сделанном, он с радостью переиграл бы сейчас эту сцену, другими словами, другим тоном. А теперь он просто не знал, как им снова начать нормально общаться друг с другом. Для него это было уже слишком — все произошедшее, да еще и этот скандал. Ватне с тоской подумал об успокаивающем гудении, приятной пустоте, которая образуется в голове после двух-трех стопок водки. Все само собой вставало на места, практически без каких-либо усилий с его стороны. И сейчас он не отказался бы от такого вспомогательного средства.

Но к сожалению, Арне был более чем трезв. Дидриксен неожиданно появился на работе после обеда, много и громко говорил, остался доволен проделанной работой, похлопал Ватне по плечу и сообщил, что новая «тойота» будет у продавца через несколько дней. Если Арне удастся найти двести двадцать тысяч крон, то он, Дидриксен, предоставит ему беспроцентную ссуду на недостающую сумму. В целом «лэнд крузер» обойдется ему в два раза дешевле, чем при покупке в Норвегии. Сможет ли Арне договориться со своим банком о кредите? Арне полагал, что это получится. Банк не имел к нему никаких претензий. Дом был полностью оплачен. А новая машина была очень нужна, и двести двадцать тысяч — не так уж много по сегодняшним временам. Дидриксен удовлетворенно кивнул и сказал, что лучше как можно скорее поехать домой в Хамар и договориться с банком, чтобы завершить сделку. Арне согласился. Придется отложить запланированную поездку в кемпинг «Фагерфьелль». Даже здесь, на работе, он ощущал запах ее кожи, чувствовал царапины, которые она оставила у него на шее и на спине, прежде чем сдалась. Она была другой, эта новая девушка, не пила, казалась немного меланхоличной, не любила раздеваться, выключала свет и плакала. Но когда она наконец поддалась его напору, стала послушной и позволила ему управлять собой, он ощутил себя так же, как и с предыдущей. С той, которая научила его многому и разбудила в нем завоевателя. С той, которую ему практически удалось забыть: с Властой.

Имя новой девушки было Алка.

34

— Ты не видел мой мобильник?

Он приготовил обед. Сходил в магазин и купил сосиски, жареный лук и картофельный салат. Анне хотела кетчуп-чили, его он тоже купил. Проходя мимо холодильника, увидел пиво и решил захватить упаковку. Они сидели друг напротив друга за обеденным столом, словно в старые добрые времена, до того как дочь стала упрямой и неприветливой. Анне приняла душ и выглядела уже лучше, но ему казалось, что она очень мало ест. Ватне налил себе и ей пива. Они кивнули друг другу и выпили. Улыбнулись, глядя на старинную, знакомую скатерть. Она опустошила свой бокал в пару больших глотков и спросила про телефон.

— Ты забыла его. Среди диванных подушек. Я убрал его в верхний ящик комода, — ответил Арне, допивая остатки пива. Тут он вспомнил о звонке, о котором хотел поговорить с ней, когда будет подходящий момент. Такой момент наступил.

— Тебе кто-то звонил, — начал он. Она быстро подняла на него глаза. — Не представился.