За границей льдов - [30]

Следуя протоколу, Гидеон связался с напарником по UQC.

— «Джон» прибыл на первую отметку. Вызываю «Пола». Как слышно?

— «Пол» на связи, я тебя слышу. На второй точке.

— «Джон» вызывает «Джорджа».

— «Джордж» на месте. Слышу тебя. Нахожусь на третьей отметке.

Называя эти имена, Гидеон ощущал себя немного глупо.

Из передатчика — искаженный и цифровой — до него донесся голос Глинна.

— Приступайте к исполнению, — сказал он.

И хотя все они находились на одном канале связи, им приходилось пробираться через медленное соединение и затяжные протоколы поиска.

Гидеон переместил центральный джойстик, дав автопилоту сигнал приблизиться к «Ролваагу». Двигатели загудели, и батискаф двинулся вперед, устремившись к разлому. Фары осветили зияющий рваный корпус, внутри которого Гидеон увидел нечто, похожее на лес из согнутых металлических балок. Как и следовало ожидать, при мысли о том, что ему предстоит туда забраться, его захватил довольно ощутимый приступ клаустрофобии.

На правой панели отображалась схема разрушенного корабля. Мигающая красная точка указывала его текущее местоположение. Черные ящики маячили на схеме в виде небольшой оранжевой мишени. Гидеон ахнул: судя по карте, этот корабль был просто огромен — от входной отметки ему нужно будет преодолеть порядка двухсот ярдов, чтобы добраться до цели.

Когда он двинулся к зияющему полостному разрыву корпуса, красная точка начала перемещаться по схеме. В фоновом режиме Гидеон слышал, как Алекс переговаривается с Центром управления миссией, в то время как она вела «Пола» к Баобабу. Голос Мануэля также слышался на общей частоте: Гарза сообщал, что он приступил к осмотру корабля и окружающего поля обломков.

Гидеон, когда окажешься внутри «Ролваага», твой канал связи будет временно отключен. Ты окажешься отрезан не только от Центра управления, но и от остальных батискафов, — сказал ему Глинн перед погружением.

Во время совещания Гидеон узнал, что обычный полый корпус бывшего супертанкера «Ролвааг» был модифицирован: он был оплетен специальными стальными распорками и деревянными балками, которые венчала так называемая «колыбель» для перевозки метеорита весом в двадцать пять тысяч тонн. Некоторые из несущих балок и вся колыбель в целом были сделаны из дерева, потому что древесина хорошо выдерживала нагрузки и имела прочность на излом выше, чем сталь, поэтому инженеры ЭИР решили, что кораблю, груженному метеоритом, так будет проще выдержать качку, даже если они попадут в шторм. Так и случилось — они столкнулись с ужасной бурей, не ведавшей пощады. Ситуация усугубилась неработающими двигателями и повреждениями корабля, которые ему нанес атаковавший их чилийский эсминец. Смещения метеорита, в конце концов, ослабили колыбель, и позволили ему из нее вырваться, а затем последовал взрыв неимоверной силы, который расколол корабль надвое, как только он начал тонуть. Источник этого взрыва так и не был установлен, но основная теория заключалась в том, что метеорит вступил в реакцию с морской водой.

Когда Гидеон направился к огромной, разрушенной полости необъятного трюма, голоса «Джорджа» и «Пола» стали доноситься с помехами.

Гидеон помедлил у проема корпуса и использовал прожекторы, чтобы осветить все вокруг и осмотреть пути прохода. Тут царил полнейший беспорядок. Гидеон видел перед собой то, что — как он предположил — раньше было частью «колыбели» — огромный объект, похожий на сани — искореженный и расколотый, застрявший напротив разбитой переборки. Передняя часть корпуса могла быть легко пройдена маневренным батискафом, но чуть дальше его ждал настоящий клубок из кабелей и распорок, пробраться через который ему явно будет проблематично.

— Центр, говорит «Джон». Вхожу в корпус.

Потребовалось некоторое время, чтобы сигнал с частотой в несколько сотен бод дошел до поверхности. Затем, полный помех, ему пришел ответ:

— Слышим тебя, «Джон». Отправляйся, как только сочтешь нужным.

Гидеон осторожно направил джойстик вперед. Батискаф загудел, проникая в разрушенный корабль. Обогнув массивный край оторванной стальной плиты, «Джон» углубился в трюм. Без каких-либо усилий со стороны Гидеона, батискаф плавно обогнул по пути несколько обвисших кабелей и торчащих стоек. Шипение UQC теперь полностью прекратилось, и на экране появилось сообщение, свидетельствующее о том, что связь потеряна.

Перед фронтальным иллюминатором появились пузырьки воздуха. Плотный слой ила лежал буквально на всем, смягчая контуры разрушений. Гидеону нужно было проявлять крайнюю осторожность, чтобы не всколыхнуть его и не ухудшить себе видимость. Он продвигался почти прогулочным шагом, осматриваясь вокруг. Оранжевые вкрапления ржавчины расцветали на железных распорках, ее частицы дрейфовали в воде, вяло танцуя в свете фар. Внизу боковая часть корпуса была завалена мусором — балками и распорками, разорванными на куски взрывом. Расщепленная древесина, хоть и была сильно напитана влагой, выглядела на удивление свежей…

Гидеон осмотрел металлические пластины, оторванные от корпуса, и представил себе, насколько мощным должен был быть этот взрыв.