За фасадом «всеобщего благоденствия» - [54]

Бедственное материальное положение, полное юридическое бесправие, боязнь быть высланными из страны пребывания заставляют этих людей соглашаться на нечеловеческие условия труда, которые могут быть сравнимы лишь с трудом рабов в колониальные времена. Многие из нелегальных иммигрантов заняты в сельскохозяйственных районах на выращивании наиболее трудоемких культур. В то же время значительная и всевозрастающая часть нелегальных иммигрантов оседает в городах, где их труд используется хозяевами «подпольной экономики».

Развертывание сети «подпольных мастерских», особенно в швейном деле и производстве галантерейных товаров, связано с деятельностью крупных монополистических фирм. Поставляя необходимое сырье, снабжая выкройками и фасонами изделий такие мастерские, они затем скупают по дешевым ценам их продукцию. Низкая арендная плата за помещение и оборудование, относительно несложный характер трудового процесса делают такие мастерские очень мобильными, способными быстро разворачивать производство, быстро перестраиваться на выпуск новой продукции, а если необходимо, быстро «исчезать». Однако главная привлекательность для хозяев подобных «потогонных» предприятий состоит в том, что они имеют чрезвычайно дешевую рабочую силу, которую подвергают нещадной эксплуатации. Вот как описал такую мастерскую Франц Лейхтер, сенатор законодательного собрания штата Нью-Йорк: «Нередко в маленькой комнате установлено десятка три швейных машин, а также одна или несколько гладильных. В помещении нет ни вентиляции, ни отдушины, за исключением наружной двери. Из-за влажности и жары трудно дышать. Противопожарная безопасность отсутствует. Окна не открываются. Подобные полуподпольные мастерские устраиваются в глухих переулках и заброшенных гаражах. В Нью-Йорке в районе Чайнатаун их имеется не менее 500, столько же в Бронксе, есть они в Куинзе и Лонг-Айленде».

Работая в каторжных условиях, занятые на подобных «предприятиях» (а основная часть — это женщины из семей нелегальных иммигрантов) получают мизерную заработную плату, которая составляет от ¹/₃ до ¹/₂ тарифа, установленного на предприятиях, где есть профсоюз. На них не распространяются никакие социальные льготы. И хотя рабочий день обычно продолжается 12–15 часов, большинство из них не в состоянии вырваться из цепких лап бедности.

По имеющимся данным, в «подпольных мастерских» в одном только Нью-Йорке занято не менее 50 тыс. человек, столько же в Лос-Анджелесе и прилегающих к нему районах. Во Франции в «подпольной промышленности» трудилось не менее 25–40 тыс. человек, преимущественно выходцев из Пакистана и Турции.

Нищенское жалованье, нечеловечески тяжелые условия труда, оторванность от родных, замкнутый образ жизни в тесном мирке таких же бесправных граждан, как они сами, делают жизнь этих людей, по признанию английских социологов Ч. Маджа и П. Виллмотта, «сплошным кошмаром». Мадж и Вилмотт, исследовавшие условия и образ жизни в районах Лондона и Парижа, населенных беднотой, среди которых было много нелегальных иммигрантов, отмечали, что 95 % выходцев из Азии и Северной Африки, обосновавшихся в парижском районе Фоли-Мерикорт, живут в перенаселенных квартирах. В качестве типичного примера английские исследователи привели описание условий жизни семьи рабочего-тунисца: «Вся семья — родители и 12 детей — проживала в небольшой двухкомнатной квартирке, которая обогревалась печным отоплением, в результате чего вся семья дважды получала отравление. На ночь все устраивались по 2–3 человека в одной кровати. Свою собственную кроватку имел только трехлетний малыш, больной полиомиелитом» ¹².

Каторжные, а зачастую и опасные условия труда, на которые приходится соглашаться не только нелегальным иммигрантам, но и тем трудящимся, которые приехали из развивающихся стран легальным путем, являются причиной повышенного травматизма. По свидетельству тех же Маджа и Виллмотта, удельный вес инвалидов, получивших увечье на производстве, среди трудящихся-иммигрантов в 2 раза превышал соответствующий показатель для трудящихся французов, живущих в этом районе.

Хотя в странах капитала бедняков можно встретить повсюду, в любой из них существуют особые зоны бедности. Это либо кварталы, населенные беднотой, расположенные обычно в центре крупнейших городских конгломератов, либо районы, наиболее отсталые в экономическом отношении, развитие которых зависит от какой-либо отрасли промышленности, переживающей в настоящее время упадок. В США подобные районы «островной» бедности — это штат Западная Виргиния, бывший центр угледобычи район Аппалачей, негритянские кварталы крупнейших американских городов, мексиканские поселения Юго-Запада, индейские резервации.

Настоящими зонами бедности стали районы угледобычи в Великобритании, где по решению правительства тори идет активный процесс свертывания производства и закрытия шахт, работа на которых являлась единственным источником дохода для большей части мужского населения. Вот как описывает газета «Морнинг стар» один из таких «умирающих» городков — Брэдфорд в графстве Йоркшир: «В отдельных районах города безработица достигает 50 %. Две трети работающих женщин получают заработную плату ниже официально установленного минимального уровня. Треть всех семей вынуждена обращаться за государственным пособием, чтобы не умереть с голоду. 70 % жителей не в состоянии сами оплатить свои квартирные счета. Нездоровые жилищные условия, недоедание, отсутствие квалифицированной медицинской помощи — все это способствует широкому распространению хронических заболеваний, ведет к высокой детской смертности. В результате средняя продолжительность жизни жителей этого города на два года меньше среднего показателя для страны в целом»