Южный Урал, № 10 - [8]
В четвертой смене печь, наконец, пошла ровно и начала набирать производительность. Еще не раз бригады вступали в борьбу с капризами домны, которая, как говорили доменщики, «проявляла свой нрав».
Шаталин за эти дни заметно осунулся, похудел, но не так-то легко было побороть этого человека, прошедшего на Магнитке суровую школу освоения домен. Когда задували первую печь, Шатилин был горновым, и за эти годы он многое перевидал и испытал. Сидя в будке у контрольных приборов, он рассказывал:
— Только задули мы печь — водопровод вышел из строя. Наладили дело, выдали первые плавки, радость большая во всей стране… И вдруг опять несчастье — оторвался конус и упал в печь. Пока поднимали конус да налаживали, печь похолодала. Страх нас взял: а что, если козел образуется, погибла печь. Сижу унылый, расстроенный. И тут подходит старик один — он у нас за третьего горнового был. «Чего, говорит, расстроился?» А ты, говорю, не видишь разве — авария. «Так это разве авария? Вот у нас была авария — это, действительно, авария. На Гурьевском заводе дело было…» Смеемся над стариком: какая может быть авария на этом заводике, который в сутки давал 20 тонн чугуна. Там лошадь по подъемнику возила вагонетки с шихтой. Смех один. Ну, что, спрашиваю, за авария случилась на вашем гиганте? А он говорит: «Да ты, Алеша, не смейся. Авария серьезная. Кобыла хвост сожгла, а кобыла эта была не простая, а ученая — сама вверх и вниз по гудку ходила. Другой такой не найти…» Ну, развеселил старик… Теперь что: временная заминка. У нас теперь опыт какой, приборы, механизмы. Мы ее нрав чертовый разгадаем быстро. Все с нее возьмем, что полагается, да еще с процентами.
И все понимали, что речь идет о «чертовом нраве» доменной печи, к которой, несмотря на угрозы, Шатилин относился с большим уважением. Мастер был прав. Доменщики нашли пути ровной, бесперебойной работы печи. И производительность ее стала подниматься не по дням, а по часам. Домна начала давать чугуна на 100—120 тонн больше, чем раньше, расход кокса на тонну чугуна уменьшился почти на 35 килограммов. Это уже были реальные результаты работы на новом режиме…
Когда пришла весть о присвоении Борисову и Шатилину звания лауреатов Сталинской премии, Горностаев пошел на печь поздравить мастера.
— Слушай, Василий Кононович, — встретил его Шатилин, — ты, пожалуйста, без речей, а то мне не по себе становится. Ну, скажи, какой я подвиг совершил? Никакого. Это всех нас, доменщиков, поздравить надо. Высокое давление оправдало себя полностью.
Горностаев засмеялся.
— Скромничаешь! Не высокое давление оправдало себя, а люди. Понял? Люди… Вот людей и отметили. И руку тебе от души пожимаю.
— Ну, спасибо. Тебе желаю того же.
— А мне за что? Ты первый…
— Эх, Василий Кононович, сколько у нас этих «первых» будет. Сегодня высокое давление, а завтра горячее дутье или еще что-нибудь, кислород, например…
— Да, нам бы скорее высокое давление освоить, — сказал Горностаев. — Нам-то легче будет, вы путь проложили.
— Не говори зря. У каждой печи свой характер, сам знаешь…
Четвертую печь поставили на ремонт перед самыми октябрьскими праздниками. К концу ноября домна начала работать на высоком давлении газов. Шатилин был прав, говоря об особом характере каждой печи.
Горностаев не сводил глаз с приборов, стараясь во-время заметить малейшее изменение в печи. Руды в печи много, столб шихты большой — надо смотреть, да смотреть…
Однажды сменщик Горностаева, мастер Павел Данилович Беликов, предупредил:
— Обрати внимание вот на что: печь идет ровно, нагрузка руды на тонну кокса большая и температура кладки по приборам нормальная, а все-таки что-то не то. Все хорошо идет — вдруг у-ух! Обрыв. Надо бы печь подогреть.
— Хорошо, так и сделаю.
План был правильный: дать побольше кокса, подогреть печь, выровнять газовый поток. Только вошел мастер в будку посмотреть на приборы, как вдруг слышит глухой удар, сотрясение. Вбегает горновой Черевичный, взволнованный, бледный.
— Василий Кононович! Взбесилась, проклятая! Ухает. Такие осадки, что просто страшно.
Расчет мастеров был правильный, но опоздали они на каких-нибудь два-три часа. Пришлось остановить печь, сделать несколько искусственных осадок и выровнять ее ход. Потеряли на этом 200 тонн чугуна.
Прошел год. Большие перемены произошли в цехе. Новая технология, за которую боролись доменщики, была освоена на других печах, производительность домен резко возросла. Новое победило, и инженер Дробышевский открыто и честно признал, что это новое и передовое вытравило из его души чувство неверия и сомнения. Александр Филиппович Борисов за это время стал директором комбината и все с той же последовательностью и упорством помогал доменщикам осваивать передовую технологию.
Наступил октябрь. Зима пришла в этом году необычно рано. В начале октября выпал снег и лег прочно. А в цехах в эти дни забыли про холод, про снег и вообще про все капризы погоды. Мысли всех были обращены к Москве, к Кремлю, где в это время заседал XIX съезд партии.
Агитаторы ежедневно проводили читки съездовских материалов, которые превращались в задушевные беседы о новой пятилетке, о борьбе за коммунизм.
Доверху груженный межнациональными конфликтами и сварами транснациональных корпораций, отягощенный биржевым и банковским кризисом, громыхая пока еще региональными войнами и отчаянно скрипя перьями дипломатов, поезд мировой геополитики тяжело вползал на заснеженный полустанок 1901 года… Шахматные политические доски были тщательно подготовлены. Фигуры расставлены. Император намеревался в этой партии играть белыми.
Развязка. Что может сделать человек, имеющий опыт государственного строительства и выживший в жесточайших условиях гражданской войны и борьбы за власть в начале ХХ века, когда обличье плюшевого Никки скрывает стальную хватку первого генсека ВКП(б)…
Умирающий Вождь перенесся в начало XX века в тело внезапно тяжело заболевшего Николая Александровича… Как поведет он себя в окружении тех, с кем в свое время боролся? Получится ли исправить собственные ошибки? Успеет ли спасти Россию, несмотря на лавину покушений на его жизнь тех, кто безнаказанно разворовывал богатства страны?
Историю обычно круто изменяют попаданцы. Особенно если он владеют энциклопедической памятью, инженерными навыками и приёмами "дзю-до" и "дзю-после"... А что смогут сами хроноаборигены, вооруженные только памятью о будущем? И кстати, кто вам сказал, что наши попаданцы в прошлом первые и единственные?...
Государство-воин, победившее нашествие объединенного Запада, пережило своего Верховного Главнокомандующего всего на 38 лет – мизерный по историческим меркам срок. Державу – священный храм Сталин построить не успел. Как оказалось, слишком многое держалось на роли личности в истории, а без неё стремительно ветшало и разрушалось. И революционер Джугашвили превратился в красного императора, карающего хулителей России, по крупицам воссоздающего и преумножающего величие и славу Советской империи, чей гимн начинался словами «сплотила навеки великая Русь». Иосиф Виссарионович Сталин – ужас для отечественных русофобов и непреходящий ночной кошмар для «наших западных партнеров».
Чтобы студенты знали историю, надо их перенести в изучаемую эпоху и сделать участниками исторических событий. Начало ХХ века. Схватки разведок и тайных обществ, война и революция и наши современники, абсолютно реальные люди. Реплики, приведенные в книге - это их собственные реплики. Да что там реплики... сюжет книги, и тот существенно дополнен самими героями повествования. Входит в цикл книг 'Заметки на полях российской истории' Под редакцией Вадима Татаринцева.
В этой работе мы познакомим читателя с рядом поучительных приемов разведки в прошлом, особенно с современными приемами иностранных разведок и их троцкистско-бухаринской агентуры.Об автореЛеонид Михайлович Заковский (настоящее имя Генрих Эрнестович Штубис, латыш. Henriks Štubis, 1894 — 29 августа 1938) — деятель советских органов госбезопасности, комиссар государственной безопасности 1 ранга.В марте 1938 года был снят с поста начальника Московского управления НКВД и назначен начальником треста Камлесосплав.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
Как в конце XX века мог рухнуть великий Советский Союз, до сих пор, спустя полтора десятка лет, не укладывается в головах ни ярых русофобов, ни патриотов. Но предчувствия, что стране грозит катастрофа, появились еще в 60–70-е годы. Уже тогда разгорались нешуточные баталии прежде всего в литературной среде – между многочисленными либералами, в основном евреями, и горсткой государственников. На гребне той борьбы были наши замечательные писатели, художники, ученые, артисты. Многих из них уже нет, но и сейчас в строю Михаил Лобанов, Юрий Бондарев, Михаил Алексеев, Василий Белов, Валентин Распутин, Сергей Семанов… В этом ряду поэт и публицист Станислав Куняев.
«…Церковный Собор, сделавшийся в наши дни религиозно-нравственною необходимостью, конечно, не может быть долгом какой-нибудь частной группы церковного общества; будучи церковным – он должен быть делом всей Церкви. Каждый сознательный и живой член Церкви должен внести сюда долю своего призвания и своих дарований. Запросы и большие, и малые, как они понимаются самою Церковью, т. е. всеми верующими, взятыми в совокупности, должны быть представлены на Соборе в чистом и неискажённом виде…».
Статья посвящена положению словаков в Австро-Венгерской империи, и расстрелу в октябре 1907 года, жандармами, местных жителей в словацком селении Чернова близ Ружомберока…
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.