Южный Крест - [41]

Ее глаза засияли, когда Вадим поднял голову, заметив подходящего человека. Его лицо погасло, выдав на секунду какие-то смешанные чувства. В следующий момент он, увидев ее приподнятое настроение, дружески улыбнулся, жестом приглашая сесть. Он здоровался с ней, разглядывая ее бесспорно красивые, но чересчур правильные черты лица, напоминающие прекрасных принцесс из мультяшных сериалов. В жизни было любопытно встретить такое лицо, но в его голове непроизвольно всплыло известное выражение: "…в лице этом было передано сахару". Правда, что-то сглаживало и даже меняло это первое и сильное впечатление — ее улыбка. Она начиналась исподволь, а затем, вмиг, ее лицо расцветало единым сияющим светом. "Красиво и даже гармонично", — промелькнуло в голове у Вадима. Он отложил газету и, поднимаясь, спросил:

— Что вы будете: кофе, сок?

— Эта жара сводит с ума. Что-нибудь пожиже. Прозрачную водичку!

Когда он возвращался к столику со стаканом в руке, Света с серьезным видом смотрела в статью, которую он читал.

— Какая у вас замечательная профессия, Вадим, — мечтательно вздохнув, протянула она. — История искусств — моя любимая наука! Когда кто жил, например. Художники вообще такие стебные, но, думаю, трудно за художником жить… Но если на портрете — я бы не отказалась. А вы умеете рисовать, Вадим?

— Нет, но очень люблю смотреть на картины, — он на секунду осекся, но потом договорил: — Поэтому, давно, я начал их понемногу собирать.

— Ой, правда! Вы знаменитый коллекционер? — воскликнула собеседница.

— Нет, конечно. Я вообще не коллекционер, как это понимается. Я ничего не продаю и не перепродаю.

— А что, коллекционеры деньги на этом делают?

— По-разному. Публика мало знает об этом, и коллекционер для нее фигура даже титаническая. Художники знают это занятие с другой стороны и пожалуй полагают коллекционеров если не за мошенников, то, во всяком случае, за людей меркантильных, хватких и немного, но бесчестных. И даже самые идеалистические личности без этой мысли на тебя не глянут. Им идеалистичность в этом не помеха. Так что я раз и навсегда оградил себя от этих вещей и, если покупал работы, то редко, и не должен был общаться со многими слишком часто.

— Что же получалось?

— Иногда художник старался тебе картину продать, звонил, сбавлял цену, а потом через некоторое время доходили слухи, что он обвинял тебя в корысти, жадности, доказывал, что потому ты работы купил, что нажиться на них предполагаешь и непременно огромные деньги на его наивности заработаешь. Обидно им очень, что сами же они покупателя упрашивают, обидно, что денег нет. Очень самолюбие разжигает, когда богатый заезжий у других покупает, а у тебя нет, но еще более обидно — когда купит! Ведь непременно же здесь обман, денег недодали, вокруг пальца обвели, не оценили по достоинству! Если у него деньги есть, а у тебя нет — значит, он подлец. А еще они уверены, что их работы огромных денег стоят, и деньги эти от них стороной уходят — и деньги, и настоящая слава.

— Я бы хотела повстречаться с кем-нибудь таким! Но трудно, чтобы сразу и слава, и деньги… — глубокомысленно протянула Света. — Да и трудно бывает положиться. А здесь у вас много друзей?

— Сколько вы живете в Австралии?

— Несколько месяцев.

— О дружбе говорить затруднительно, — заметил Вадим, перебирая газету.

— Почему?

— Русские и англо-язычные — слишком разные. Факт прост: русских они не любят. На самом деле, надо помнить, они не любят никого. Спрашиваешь англичанина: "Вам нравятся шотландцы?" — Морщит нос: "Не-е". — "Американцы?" — "Нет, мы их не любим". — "А как насчет французов?" — "Французы — свиньи!" — "Итальянцы?" — "Мы их презираем!" — "Я хочу съездить в Грецию, посмотреть на Акрополь и развалины Трои". — "Как, вы серьезно думаете поехать к грекам?!"

— Не может быть! — Света вытаращила глаза.

— Сущая правда.

— А мы в России думали, что американцы и англичане… такие чистенькие, умненькие — в костюмчиках!

— Вот и афоризм готов! — Вадим засмеялся. — Нет, они совсем другие! Живя дома, я, как и все, этого не знал. А приехав сюда, постарался разобраться, что происходит. Появилась теория, почему англо-саксы часто плохо относятся к нам. Так всегда — мы говорим о Западе, а думаем о России. Но интересно ли это вам?

— Конечно! Я про это не слыхала.

— Я думаю, причина кроется в разных системах ценностей. Они не понимают то, что интересует нас, мы не уважаем то, что для них главное в жизни. Как вы думаете, для чего живет англичанин или американец?

— Я думаю, чтобы все иметь…

— О! Как точно!

— А русский?

— Хороший вопрос. Им непонятно почему мы ищем особую цель. Русский живет размеренной жизнью только до времени, а потом начинает тосковать. И пока не найдет себе идею, желательно — грандиозную, которая бы захватила его без остатка — он не будет счастлив. Помните у Достоевского о мужике, который стоит глубоко задумавшись, а потом в Иерусалим пойдет молиться или дом спалит, или то и другое вместе.

— Сейчас в России так жутко делают деньги…

— Да, когда социальные отношения бурно развиваются, начинается распутство… Я уверен, что деньги — новое увлечение, игра, и она со временем начнет буксовать, потому что для нас деньги — не единственная ценность. — Вадим посмотрел на Свету яркими глазами и увлеченно заговорил: Я много думал об этом и понял, что наш абстрактный поиск не понятен англичанину, он-то и не нужен англичанину. Он презирает то, что это не вписывается в рамки его представлений. Если ты скажешь ему: "Это выгодно, а это — нет", — он поймет тебя отлично! Но никогда не отдаст ни грана своего бытового благополучия ради идеи, не приносящей конкретной прибыли. Англоязычный человек движим прагматизмом и презирает живые, артистичные народы юга Европы, не понимает и ни при каких условиях не поймет Россию, как совершенно чужую его психологии. Для духовной цели, как для смысла человеческой жизни, в этом обществе осталось мало пространства. В этом смысле, — добавил Вадим, — полностью провалилась идея, что богатство обеспечивает лучшее развитие. Идеалистам прошлого столетия казалось, что чем богаче нация, тем больше у нее свободного времени для интеллектуальной деятельности. Жизнь показала, что все наоборот! Чем больше денег в обществе, тем обезличеннее и пошлее жизнь людей. Говоря совсем кратко: здесь возведено в идеал как раз то, что в России для всех наиболее противно и кажется вульгарным!