Южноуральцы в боях и труде - [50]

Не забывай, что фашисты нас бросили в концлагерь на верную гибель за то, что ты, как и каждый из нас, был и остался верным сыном матери-Родины, за то, что ты выступал против фашистских призывов и с ненавистью слушал предателей, идя против их, рискуя своей жизнью. Гордись тем, что ты оказался жив, и тем, что ты сын и солдат своей великой Родины и Коммунистической партии, пережил ужасы фашистского плена только лишь потому, что ты верил в правое дело русского народа, в победу доблестной Красной и армий союзников.

Помни горячие слезы радости, омывшие твое лицо в минуты освобождения 11 апреля 1945 г. в 17.30 в городе Бад Зульца союзными войсками. Дружба и взаимная выручка в условиях фашистского плена — наш залог победы. Это же спасло нас при побеге из-под конвоя войск СС, где малейшее разногласие и трусость одного из товарищей погубили бы всех.

Теперь же, товарищи, расставаясь на долгие годы друзьями, будем помнить, что мы сделали и в застенках фашистского плена маленькую частицу того, что делала Красная Армия на фронтах отечественной войны.

Желаем друг другу быстрейшего возвращения на родину — к труду, к родным, знакомым и близким и ко всему тому, что дорого сердцу русского человека.

Ярмак, Селютин, Жуков и др.».

Такая вот «охранная грамота». Видно, наслышаны были бывшие узники об «объятиях», которыми встречали их на Родине. Поэтому и решились взаимовыручкой подкрепить свою веру в справедливость.

Иной мог бы отбросить этот «мандат» в сторону как ненужную бумажку, но Усачев поверил в его искренность и принял решение…

Н. П. Палецких, кандидат исторических наук, доцент ПОМОЩЬ СЕМЬЯМ ВОЕННОСЛУЖАЩИХ В ГОДЫ ВОЙНЫ

Помощь семьям военнослужащих осуществлялась и до войны. На местах органами соцобеспечения, кассами общественной взаимопомощи колхозников (КОВК) эти семьи обследовались, им назначались пособия, выдавались ссуды. Постановлением СНК СССР «О пенсиях военнослужащим рядового и младшего начальствующего состава срочной службы и их семьям» от 16 июля 1940 г. были установлены пенсии инвалидам, получившим ранения, контузии, увечья в боях при защите СССР, при исполнении иных обязанностей военной службы или перенесшим заболевания на фронте. Пенсии назначались также семьям погибших и пропавших без вести в период боевых действий[17]. Данное постановление действовало и в годы Великой Отечественной войны.

С началом войны семьи военнослужащих стали важным и постоянным объектом социальной помощи в тылу. В широком смысле к ним относились все те семьи, чьи родственники находились в Красной Армии и ВМФ. В то же время в документах военного времени встречаются разграничения на семьи военнослужащих, т. е. семьи рядового и младшего начсостава и на семьи среднего, старшего, высшего командного состава. Имелось также деление на семьи местные и эвакуированные; семьи тех, кто был в «обычной» армии и кто попал в строительные батальоны и рабочие колонны; семьи, связанные с производством, и «неорганизованные». А в такой специфической группе уральского населения, как поляки — бывшие спецпоселенцы, семьями военнослужащих считались те, у кого родственники находились не только в Красной Армии, но и в Польской Армии, в армиях союзников и в немецком плену.

Такой дробный состав уже сам по себе затрудняет анализ статистических материалов, поскольку вызывает сомнение в полноте сведений. Кроме того, имеющиеся архивные данные противоречивы. Невозможно оказывается также установить действительное число семей военнослужащих не только в целом по Уралу, но и по любой отдельно взятой области, исходя из числа самих военнослужащих. Мобилизационные данные засекречены. Исключение составляет работа И. А. Якунцова, где без ссылки на источники упоминается, что за все годы войны с Урала было призвано в армию 2 млн мужчин[18]. Источниковая база, имеющаяся в распоряжении автора, позволяет сделать лишь следующее обобщение: в 1944 г. на Урале было учтено около 1,5 млн семей военнослужащих, в том числе в Челябинской области — 180 тыс.[19]

Проблема оказания помощи семьям военнослужащих встала перед партийно-государственными органами и общественными организациями с первых дней войны. Исходным мотивом политики центрального руководства в этом вопросе были соображения оборонной необходимости, морально-психологических аспектов боеспособности действующей армии. «Правда» 5 июля 1941 г. заверяла фронтовиков:

«Не беспокойтесь о своих женах и детях, отцах и матерях. Сражайтесь смело, родные наши, славные сыны Советской страны. Весь народ, каждый советский человек отвечает перед вами, дорогие товарищи, за спокойствие, благополучие ваших семей».

Необходимость заботы о семьях фронтовиков хорошо осознавалась в местных парторганизациях. К примеру, на цеховом собрании в тресте «Магнитострой», посвященном задачам коммунистов в связи с началом войны, в выступлении Крючева прозвучало: «Нужно проявить максимум заботы о семьях товарищей, уходящих на фронт… Беру на себя обязательство систематически следить и оказывать нуждающимся всяческую помощь». Обязался обследовать квартиры красноармейцев и коммунист Кортунов. Собрание обязало руководителей цеха проверить нуждаемость семей мобилизованных и оказать им необходимую помощь.