Южная Аравия без султанов - [8]

Колебания сэра Хемфри в сущности нетрудно понять: за сутки до армейского мятежа стало известно, что Англия покинет этот район 9 января следующего года. Британия фактически простилась с Аденом, так стоило ли затевать сражение?

Перестрелки случались в Адене вплоть до получения страной независимости, что произошло 30 ноября 1967 года. Английские солдаты установили на крышах более или менее высоких зданий во всех районах города пулеметы и дежурили около них круглосуточно. Молодые «джонни» (так арабы называли всех англичан, которые в свою очередь, обращаясь к местным жителям, звали их «абдулами») лежали на раскаленных бетонных крышах, широко раскинув красные обгоревшие ноги в шортах, и напряженно следили за улицей. Иногда какое-то движение внизу казалось им подозрительным, и тогда они открывали огонь; во все стороны рикошетом от стен и мостовой с визгом летели пули.

Летом и осенью того года жизнь любого аденца могла оборваться самым неожиданным образом — пуля могла влететь в окно его комнаты, на базаре он мог попасть в облаву и под обстрел из автоматов. В августе начались столкновения между членами и приверженцами существовавшей в то время партии Фронт освобождения (ФЛОСИ) и Национальным фронтом. Сражения порою начинались с пустяка: кто-то писал на стене краской большими буквами «Только ФЛОСИ!», что вызывало громкое возмущение сторонников соперничающей организации. В мгновение ока тихая улочка с ленивыми козами и собаками становилась смертельно опасным местом. Торговцы, поджидавшие покупателей около лавок, разносчики товаров с тюками на головах, дети, оказавшись в центре перестрелки, кидались врассыпную, прятались под прилавками, в подъездах. После недолгого боя на мостовой на битом стекле рядом с простреленными консервными банками лежали убитые люди и козы. Памятью о тех тревожных месяцах остались надписи на стенах, часто перечеркнутые, и спирали колючей проволоки, уложенные англичанами у подножия скалы, на которой стояли их казармы.

Через три дня после первой демонстрации, 22 июня 1969 года, по улице перед нашей гостиницей, заезжая в боковые переулки и непрерывно гудя, снова проехали грузовики с кричащими людьми. Одинаково черноволосые, многие с усами, в белых и разноцветных рубашках, юноши скандировали какие-то слова, показывая массу белых зубов. Один из тех, кому не нашлось места в кузове, висел снаружи на борту на одной ноге, кричал вместе с друзьями и одновременно пытался удержать соскальзывающий со свободной ноги большой разношенный ботинок. Его лицо было таким же ликующим, как и у остальных.

Причину этой демонстрации мы поняли сразу — накануне по радио сообщили о переменах в правительстве и отставке президента Кахтана аш-Шааби. Обязанности главы государства стал исполнять Президентский совет.

Эти события внешне почти не изменили городскую жизнь. Пожалуй, только на главных дорогах появились дополнительные контрольные пропускные пункты. У ближайшего к нашему дому КПП рядом с двумя помятыми бочками из-под бензина стоял очень молодой хрупкий солдат в выгоревшей, великоватой для него форме, но туго перепоясанный, и добросовестно заглядывал в каждую остановленную машину. Время от времени из переулка выходили патрульные — двое солдат и еще два или три человека из партийной милиции в защитного цвета одежде, но без погон и кокард, в зеленых чалмах, с винтовками. После этих событий постепенно стали исчезать со стен магазинов напечатанные яркими красками портреты бывшего президента, который, казалось, намеренно сделал серьезное лицо, чтобы скрыть мысль о чем-то ему хорошо известном.

ЭКСПЕДИЦИЯ НА ПЕРИМ

Отъезд в пустыню был назначен на восемь утра. К этому времени группа отъезжавших собралась в вестибюле аденской гостиницы «Амбасадор». Вид был уже дорожный: широкополые простые шляпы, грубые брюки, раздувшиеся портфели. Мы дожидались машин — выглядывали на улицу и снова садились под вентилятор, который поворачивался в обе стороны, никого не забывая. Аниса, миловидная девушка-портье, с интересом наблюдала за нами из-за своего прилавка, поглядывая то на одного, то на другого, как будто участвуя в разговоре, и не переставала жевать мятную резинку.

Оба «лендровера» — вездеходы вроде нашего «козла» — подъехали минут через пятнадцать. В кузовах лежали походные кровати, одеяла, провизия на несколько дней и даже бачок-термос с холодной водой, оказавшийся впоследствии самым популярным предметом экипировки. Среди приехавших был повар, маленький человек с лукавым лицом, в синих, севших после стирки штанах, с маленькими руками и ногами. Несколько лет назад его отправили вместе с командой принимать судно в Англии, на обратном пути он обошел всю Европу, побывал во Франции, Испании, Португалии, Италии, всюду, не зная никакого языка кроме родного, покупал продукты и один, без сменщика, целыми днями готовил еду. Это путешествие осталось лучшим впечатлением его жизни, и он не раз за четыре дня пути пытался нам рассказать о себе, оперируя несколькими английскими словами. В дороге он молча сидел среди коробок с консервами, держась за что-то одной рукой, а другой усмиряя купленную в селении курицу, и вдруг начинал петь. На стоянках повар сразу же исчезал, потом мы его видели торопливо несущим большую кастрюлю супа. Вскоре он стал самым популярным членом экипажа.