Южная Аравия без султанов - [16]

Земля покрыта мельчайшей пылью, которая длинным, почти в километр, хвостом тянется за нашей машиной. Но почва здесь плодородная, вода, тепло и труд человека превращают эту местность в богатый сельскохозяйственный район. Поэтому довольно странно звучит название вади — «Хадрамаут», что по-арабски означает «пришла смерть».

— Почему эта цветущая земля носит такое мрачное название? — спросили мы нашего друга Мухаммеда Юсефа.

— О происхождении названия существует много легенд, — ответил он. — В одной из них говорится, что когда первые арабы пришли на эту землю, их внезапно застигла страшная песчаная буря, пронеслись гигантские смерчи. Не видавшие прежде такого разгула стихии арабы попадали на землю, призывая на помощь аллаха и крича: «Пришла смерть!». Так за страной сохранилось это название, которое мало соответствует действительности.

ОСЛЕПИТЕЛЬНО БЕЛЫЙ ГОРОД

Солнце уже склонялось к горизонту, окрашивая в розовые цвета плоские вершины столовых гор, когда мы добрались до Сейуна.

Первое, что мы увидели, — это лабиринт высоких глиняных стен, окружавших красивые белые дома, зелень пальм и других деревьев во внутренних двориках.

Дома в Сейуне не такие высокие, как в некоторых других городах Южного Йемена, но зато более опрятные; часто встречаются здания, отделанные искусными украшениями. В отличие от прибрежной зоны и других горных районов дома здесь построены из глины, вернее, сложены из крупных глиняных кирпичей, и имеют два, три, редко четыре этажа, с традиционными плоскими крышами, огражденными парапетом. Верхние этажи, а иногда и весь дом целиком снаружи покрывают гипсом. Белые здания, разбросанные среди сочной зелени оазиса, придают Сейуну сходство с нарядным курортным городом.

Самое красивое здание города — построенный полтора столетия назад огромный дворец султанов Катири, гордо вздымающий к небесам свои купола и башни, сияющий на солнце ослепительной белизной. К дворцу примыкает большой сад с пальмами, обнесенный высокой каменной стеной, украшенной гипсовыми колоннами.

Над роскошным подъездом дворца, опоясанным с двух сторон широкой пологой лестницей, развевается национальный флаг Народной Демократической Республики Йемен. Султан успел вовремя сбежать, теперь в нескольких комнатах первого этажа разместился полицейский участок.

Мы ходим по безлюдным, просторным помещениям дворца с его многочисленными переходами, лестницами, с отполированными за много лет до мраморного блеска ступенями, где сейчас все покрывает толстый слой пыли. Здесь, в этом здании, насчитывающем почти тысячу комнат, жил всемогущий властелин, владевший сотнями рабов, десятками наложниц в гареме.

Странно было сознавать, что всего два года назад здесь можно было продать или купить человека, что жизнь людей зависела от каприза своенравного деспота. Первым же декретом нового правительства республики рабство было отменено.

Сейун не похож на другие восточные города с их шумными торговыми улицами, лавчонками, заполняющими первые этажи домов, многочисленными кофейнями, многоэтажными, прилепленными друг к другу домами, где жизнь их обитателей вся на виду. В Сейуне каждый укрылся в своем доме, да еще отгородился стенами. Тут можно идти по улице не одну сотню метров, не видя ничего, кроме высоких стен да узких деревянных калиток в них. Есть в городе, конечно, и базар, и магазины, но их мало, и они не занимают здесь такого доминирующего положения, как в других местах.

В отличие от оживленных административных или торговых центров, населенных чиновниками, торговцами и прочими занятыми активной деятельностью людьми, дома и поместья в Сейуне приобретают крупные коммерсанты-оптовики из тех, кто имеет дела в других странах — в Саудовской Аравии, Кувейте, Катаре, княжествах Персидского залива — и проводит там значительную часть года. В свой уютный Сейун они приезжают отдыхать от дел.

Имеется в Сейуне и еще одна небольшая особенность. Она относится к области женского туалета. Если в других городах женщины предпочитают синюю или черную одежду, то местные женщины носят платья красного или желтого цвета. У многих в платке, закрывающем лицо, сделано небольшое ромбовидное отверстие, сквозь которое виднеется сверкающий любопытством черный глаз. Некоторые модницы вышивают края этого окошечка разноцветным орнаментом.

По этому поводу у нас возникли различные суждения. Одни считали, что это фантазия местных жительниц, другие высказывали предположение, что обладательницами украшений являются незамужние женщины или невесты. К сожалению, мы так и не успели это выяснить.

В отеле, где мы остановились, кроме нас был еще только один постоялец: высокий флегматичный англичанин — представитель компании «Шелл», один из немногих англичан, оставшихся в Южном Йемене после провозглашения независимости. В Сейун он приехал по делам своей фирмы и большую часть времени проводил на террасе отеля, потягивая фруктовый сок. Одет он был в традиционный костюм англичан, живших в колониях: белые шорты, белые чулки до колен и рубашка. Очевидно, он очень скучал здесь и потому так обрадовался нашему появлению. Утомленные жарой и событиями дня, мы сидели на открытой террасе в саду отеля, обмениваясь впечатлениями о встречах и беседах.