Ювелирная работа - [26]

Она мрачно посмотрела на Маркуса.

– Ладно, я пошутил, – заверил он женщину и признался: – Сам не понимаю, как мог поверить этому плешивому хмырю.

– Наверное, ты очень этого хотел, – предположила Элоиза.

Маркус внимательно всмотрелся в нее, и его взгляд внезапно сделался теплым.

Элоиза, опасаясь вновь ошибиться, сделала вид, что не заметила этого, оставаясь строгой, и бесстрастной, тогда как сердце в груди затрепетало.

За то время, в течение которого Маркус Коварис был инвестором дизайнерского бюро «Кей-эйч-и», он многое успел выяснить.

Он узнал, например, что, согласно учредительным и регистрационным документам, фирма была создана через девять месяцев после смерти Хлои Бейкер. Средства, которые вложила в бизнес Элоиза, получены ею по завещанию бабушки и дедушки. Кроме того, из отдельных высказываний Харри, с которым он провел ряд деловых совещаний, следовало, что Элоиза в своих взаимоотношениях с представителями противоположного пола была чрезвычайно избирательна и до пуританства взыскательна. Из чего Маркус сделал приятный для себя вывод – малышка Элоиза не пошла по стопам своей матери, хотя увериться в этом оказалось очень сложно, что и подтвердили его недавние нападки на Теда.

Но он уже понял: интимной связи с американцем у Элоизы не было. Словно камень упал с сердца – так чувствовал себя Маркус…

Он продолжал молча разглядывать Элоизу, отчего та заметно занервничала. Ее волнение выдавали отведенный в сторону взгляд и порывистые движения.

В противоположность ей Маркус испытывал удовлетворение. Сбросив пар, отведя душу на бедняге Теде, он принялся меланхолично вспоминать о том, как увидел Элоизу в первый раз.

И, странно подумать, все эти пять лет он не забывал ее, хоть и делал это всегда по-разному. Начавшись с простой симпатии, его отношение к этой женщине претерпело множество метаморфоз. Он и желал ее, и стремился забыть, и страдал от обиды, грезил о несбыточном, сожалел о произошедшем, потом презирал, ненавидел и снова желал.

Теперь, в тридцать четыре года, он должен был на что-то решиться, потому и поспешил из Нью-Йорка сюда…

– Ну, что ты на меня так смотришь? – наконец не выдержала Элоиза.

– Так какие духи ты посоветовала купить этому скунсу?

– Какое это имеет значение? – спросила Элоиза, недовольная тем, что разговор вновь вернулся к Теду Чарлтону. – Для тебя это все – игра. Ты вторгся в мою жизнь, чтобы поразвлечься, Маркус. Ты никогда не убедишь меня, что тебя действительно волнует то, чем я живу. Ты доказал Теду, что распоряжаешься мною, и будь этим доволен.

– Ты несправедлива, Рыжая. Меня волнует все, что связано с тобой. Меня волнует то, что мы так давно не виделись и до сих пор не поцеловались, – разъяснил Маркус.

Сказав это, он подошел к Элоизе, присел на корточки и подарил ей долгий упоительный поцелуй, получив в финале звонкую пощечину.

– Какого черта?! – воскликнул оторопевший Маркус.

– А ты не догадываешься? – спросила его Элоиза.

– Ты меня ударила!

– Совершенно верно, – подтвердила рыжеволосая женщина.

– За что? – искренне удивился он.

– Как ты меня назвал, когда вошел? – задала она наводящий вопрос. – Это было очень грубо, Маркус. Я обиделась. Но и без этого достаточно было оснований для пощечины, даже более хлесткой. Только я, непонятно почему, терпела. Дурно даже не то, что ты назвал меня шлюхой. А то, что обращался со мной, как с таковой. И еще осмеиваешься спрашивать, за что?! Сам исчезаешь, когда заблагорассудится, пропадаешь неизвестно где, якшаешься со всякими… А с меня требуешь объяснений?! Проваливай-ка ты вслед за Тедом! – красноречиво указала на выход Элоиза.

– Ну, ты и крута! – вынужден был признать ошарашенный мужчина.

– Мне плевать, что ты обо мне думаешь! – заявила она.

– Да хорошо я о тебе думаю. Хорошо! – поторопился объявить Маркус. – И вообще, ты самая классная, Элоиза! Только успокойся… А я был дурак, – чистосердечно признался он. – Но ты ведь все равно любишь меня?

– Кто говорит о любви? – насторожилась Элоиза.

– А разве это не очевидно? – удивился Маркус.

– Только не для меня. Я с тобой потому, что ты меня заставил, – напомнила ему женщина.

– Ну, полно лукавить, Рыжая! – И Маркус с шаловливой улыбкой вновь собрался поцеловать Элоизу, но та отклонилась.

Если это и остановило Маркуса Ковариса, то ненадолго. Он сумел-таки притянуть Элоизу к себе и поцеловать.

– Пусть ты мне нравишься, но это ничего не значит, – пролепетала она.

– Почему на тебе всегда так много одежды? Сейчас же лето! – Маркус запутался в пуговицах.

Элоиза рассмеялась и помогла ему справиться с застежкой.

На следующее утро Элоиза проснулась рано и сладко потянулась. Она случайно задела рукой Маркуса и вздрогнула от неожиданности – женщина успела отвыкнуть от его присутствия.

Он невозмутимо посапывал на соседней подушке.

Элоиза повернулась к Маркусу. Она мысленно касалась его лица. Нежно гладила взглядом его черты. Он был спокоен и красив. Он был удивителен…

Элоиза улыбнулась и осторожно коснулась рукой его темных спутавшихся волос.

– Что такое? – пробурчал Маркус, легонько шлепнув ее по руке.

Элоиза рассмеялась и закусила нижнюю губу, задорно глядя на забавно хмурящегося со сна Маркуса.