Юрка Гусь - [3]
- Одевайся…
В трусах можно было утонуть, рукава рубахи свисали до полу, а до карманов штанов - не дотянуться.
Мальчишка покосился на кофту, отложил было ее в сторону, но потом, вздохнув, тоже надел. Бабкина кофта с пышной сборкой на груди пришлась ему впору.
Глядя на этот шевелящийся комок одежды, из которого тыквой торчала стриженная ступеньками голова, бабка засмеялась:
- Господи ты боже мой… Ну как есть чучело огородное. Хоть на грядку ставь. Ни одна ворона не сядет.
Мальчишка, присев, сердито воткнул кулаки в карманы, подтянул штаны повыше и пробурчал:
- Спалила шмотки, а теперь - чучело! Мой френчик еще бы носить и носить… Совсем как новый.
- Дырки на нем старые…
- Гони мои корочки.
- Что? - удивилась бабка.
- Ну, эти… ботинки мои. Куда заначила?
- Под печкой сохнут. Нужны мне твои ботинки.
- Коли надо, и без корочек сбегу.
В углу на черном сосновом чурбаке запыхтел, зафырчал полуведерный самовар.
Мальчишка еще никогда не пил такого вкусного душистого чаю. В окно стучится непогода. Ветер с воем налетает на провисший частокол, стараясь повалить его.
На дороге в луже плавает рваная галоша. А второй что-то не видно.
Бабка осторожно кладет в рот малюсенький кусочек сахара и подносит блюдце на трех растопыренных пальцах к самому носу, дует на кипяток и, прижмурив глаза, звучно прихлебывает.
Мальчишка пробует пить таким же манером, но, расплескав кипяток на штаны, отказывается от этой затеи. Он ставит блюдце на край стола и, нагнув шею, начинает со свистом втягивать в себя чай.
Бабка сосредоточенно дует на кипяток, но мальчишка то и дело ловит ее внимательный взгляд. Теплый взгляд, добрый.
- Сынок, как звать-то тебя? Аль без имени? - бабка придвигает к нему поближе резную стеклянную сахарницу с отбитым краем. - Да ты бери сахар-то…
Мальчишка пьет молча. Исподлобья бросает на бабку настороженный взгляд. А она, держа блюдце наотлет, ждет. Три раза задавала ему этот вопрос и три раза мальчишка презрительно отворачивался.
- Уж не потерял ли ты, родимый, свое имячко, мотаясь по белу свету?
Мальчишка, опустив глаза, бурчит в блюдце:
- Гусь…
- Что гусь?
- Юрка Гусь… Ну, фамилия у меня такая… Гусь!- в первый раз улыбается мальчишка, показав дырку на месте выбитого зуба. А на щеке обозначается маленькая ямочка.
- Годков-то сколько?
- Двенадцать.
- Ишь ты?-удивляется бабка Петровна. - С виду- то и не дашь… Больно ростом махонький. Как же ты батьку с маткой потерял? Может, живы? Убиваются поди…
Дрогнувшей рукой Юрка отодвигает от себя сахарницу, и она падает на край стола, рассыпав на бабкин подол мелко наколотые кусочки сахара.
- Нет у меня ни батьки, ни матки! Нет! Ясно? - голос его срывается: - Один я…
И, встав из-за стола, подошел к печке и посмотрел на свои ботинки. Еще мокрые. Когда высохнут? Кошка, потоптавшись на полу, махнула на печку. Вслед за ней туда забрался и Юрка Гусь. На печке тепло. Пахнет грибами и сушеной малиной. Он не заметил, как заснул. Когда проснулся, в окна вползли сумерки. Углы в избе потемнели, только русская печка все еще белела, разинув черный рот.
Грохнув на пол маскировочный щит, Юрка Гусь потребовал:
- Эй, баб, молоток мне и гвозди! Дырку надо залатать. Не то прилетит фриц и разбомбит.
ОКО ЗА ОКО
Старый потемневший под дождями и ветрами бабкин дом глядит на дорогу четырьмя окнами, крест-накрест заклеенными узкими газетными полосками. Из окна видно парадное крыльцо: два резных столба и крытый дранкой навес. Парадной давно не пользуются, и бурая, облупленная дверь накрепко заколочена досками. Ветхий, подпертый кольями частокол провис. Мальчишки не могут пройти мимо, чтобы не побарабанить по нему палкой.
За дорогой в ряд стоят четыре сосны. У одной из них ствол изогнулся дугой, и кажется, что сосна подбоченилась. Сквозь зеленую хвою блестит оцинкованная конусная башенка на крыше вокзала. Из окон бабкиного дома видно, как мимо станции проносятся на запад эшелоны с танками, пушками, автомашинами, а с запада - санитарные поезда. Пока меж сосен мелькают платформы и теплушки с солдатами, на самоваре дребезжит медная конфорка, а стеклянная дверца старинного буфета распахивается.
Холодный дождик сыплет и сыплет, как из решета. По дорогам разлились большие пенистые лужи. По утрам морозец чуть прихватывает их льдом, хрупким и тонким, как корочка на картофельной драчёне, которую бабка чуть свет подает на стол. Машины, проезжая мимо, крошат лед и обдают забор жидкой грязью.
Ночью прилетел немецкий самолет и долго кружил над станцией, чего-то вынюхивая. Юрка проснулся внезапно, будто кто-то за пятку дернул. Открыл глаза и прислушался. На печи похрапывала бабка. Прерывистый гул самолета удалялся. «Улетел, гад!» - облегченно вздохнул Юрка, слыша, как бухает сердце. Нет! Гул нарастает. «Ве-зу-у, ве-зу-у, ве-зу-у…» - вой лезет в уши, кусает спину мурашками.
Вдруг будто луна прыгнула с неба. В щели ставен ударил холодный белый свет. Он задрожал на стеклах буфета, заплясал на потолке. Это немецкий бомбардировщик спустил на парашюте осветительную ракету.
- Бабушка-а! - закричал Юрка, вскакивая. - Бабушка, можно, я к тебе… на печку!
- Что? А? Замерз? Ну, полезай… Гляди-ко, светает,- бабка заворочалась, закряхтела.
Сережа и его старшая сестра Аленка проводят летние каникулы на родине отца.Здесь они встречают ребят, которые своими руками создали на маленьком озерном островке летний лагерь.О законах этой мальчишеской республики, о жизни ребят на острове вы узнаете, прочитав повесть Вильяма Козлова «Президент Каменного острова».Издательство «Детская литература» 1967 г.
Во второй книге трилогии автор продолжает рассказ о семье Андрея Абросимова, андреевского кавалера. В романе, который охватывает период с конца Великой Отечественной войны до середины 70-х годов, действуют уже дети и внуки главы семьи. Роман остросюжетен, в нем есть и детективная линия. Показывая жизнь во всем ее разнообразии и сложности, автор затрагивает и ряд остросоциальных вопросов.
Продолжение популярной повести «Президент Каменного острова», в которой автор, известный ленинградский писатель, прослеживает дальнейшие судьбы основных героев — Сорокина и его друзей, окончивших школу, вступивших в большую жизнь.
В центре романа ленинградского писателя Вильяма Козлова — история простой русской семьи, которую автор прослеживает на протяжении десятилетий, включающих годы революции, строительства социализма в нашей стране, суровые испытания в период Великой Отечественной войны.
Новый роман ленинградского писателя Вильяма Козлова "Маленький стрелок из лука" затрагивает морально-этические проблемы нашего современника, особенно молодого поколения. Нелегок и непрост путь героев произведения, не сразу они находят свое место в жизни.
Книга рассказывает о подростках, вместе со всем народом прошедших через трудности и опасности войны, о становлении их характеров в суровых испытаниях.
8 сентября 1943 года, правительство Бадольо, сменившее свергнутое фашистское правительство, подписало акт безоговорочной капитуляции Италии перед союзными силами. Командование немецкого гарнизона острова отдало тогда дивизии «Аккуи», размещенной на Кефаллинии, приказ сложить оружие и сдаться в плен. Однако солдаты и офицеры дивизии «Аккуи», несмотря на мучительные сомнения и медлительность своего командования, оказали немцам вооруженное сопротивление, зная при этом наперед, что противник, имея превосходство в авиации, в конце концов сломит их сопротивление.
На наших глазах в годы Великой Отечественной войны французские летчики полка «Нормандия — Неман» самоотверженно и храбро дрались за правое дело. Я видел, как они всегда рвались вместе с нашими соколами в бой с фашистскими захватчиками. В этой небольшой книжке, как солнце в капле воды, отразилась боевая дружба, сцементированная братской кровью героев в кровопролитных боях с гитлеровскими ордами, дружба двух великих народов — СССР и Франции. Ведь Москва и Париж — под одним небом. Я знал лично и работал на фронте с генерал-майором С. П. Андреевым — бывшим командиром 3-й гвардейской Смоленской ордена Суворова II степени и Кутузова II степени бомбардировочной дивизии резерва Главного командования.
Действие происходит во время Первой мировой войны, на на венгерском, русских фронтах.Рассказы о взаимоотношении между людьми, их готовности к жертвам.
В сборник «Янки в мундирах» включены отрывки из произведений популярных писателей: Марка Твэна, Говарда Фаста, Джона Уивера и Стефана Гейма, разоблачающих реакционную сущность американской политики на протяжении последнего столетия.
К 60-летию Вооруженных Сил СССР. Повесть об авиаторах, мужественно сражавшихся в годы Великой Отечественной войны в Заполярье. Ее автор — участник событий, военком и командир эскадрильи. В книге ярко показаны интернациональная миссия советского народа, дружба советских людей с норвежскими патриотами.
«Мы воевали не с чеченцами или афганцами. Мы воевали со всем укладом этой жизни. Мы дрались против кривды за добро и справедливость. Каждый выпущенный в нас снаряд был выпущен в молодость этого мира, в веру в добродетель, в любовь и надежду. Желание изменить эту жизнь. Каждый снаряд попадал прямо в наши сердца. Он разрывал не только тела, но и души, и под этим огнем наше мировоззрение рассыпалось в прах, и уже нечем было заполнить образовавшуюся внутри пустоту. У нас не осталось ничего, кроме самих себя. Все, что у нас есть, — только наши товарищи.