Юри - [7]
Юри приходят в голову слова классного руководителя. Мальчик улыбается. В комнате становится вроде бы веселее. Вспоминается хлопотливая и заботливая тётя Эрна. Пустота и печаль отступают.
Юри хватает школьный портфель, засовывает туда учебники и тетради — они понадобятся завтра в школе — и быстро ложится спать.
3
Даже мельком оглядев квартиру тёти Эрны, вы поймёте: здесь живёт человек с достатком.
В прихожей стоит большое — от пола до самого потолка — зеркало. По обе стороны его красуются бра с хрустальными подвесками.
Пол в гостиной покрыт большим цветистым ковром, таким мягким, что в нём просто утопают коротенькие ножки двух тяжёлых кресел и дивана. Диван и кресла, покрытые зелёным плюшем, своими выгнутыми спинками напоминают гигантские раковины. На сиденьях покоятся круглые и четырёхугольные подушечки. На них вышиты цветы и бабочки, головы зверей и всякие пёстрые рисунки.
Возле дивана стоит полированная тумбочка. На ней — радиоприёмник. На приёмнике — двурогая антенна и ваза для цветов.
Вдоль стены разместился массивный дубовый буфет. В его глубине за отшлифованными зеркальными стёклами искрится хрусталь.
У печки — торшер с шёлковым абажуром. Около него — мягкий стул с высокой спинкой. Как уютно сидеть на этом стуле, обложившись многочисленными подушечками и подставив под ноги обитую ковром крошечную скамеечку.
На столике из орехового дерева, прикреплённом к торшеру, лежит книга. На обложке изображён мужчина в цилиндре, он угрожает пистолетом девушке в красных брюках.
Кроме перечисленных предметов, в комнату втиснуты ещё два стола. Стол поменьше стоит перед диваном, поверхность его блестит, словно зеркало. Стол побольше — в углу между буфетом и торшером, у него массивные изогнутые ножки. На маленьком столе сверкает тяжёлая хрустальная ваза в серебряной оправе. На большом столе красуется фаянсовая тарелка с конфетами.
В комнате два окна, они затянуты кружевными занавесками.
Между окнами стоит табуретка, а на ней, величиной с ведро, — горшок, обёрнутый красной гофрированной бумагой. В горшке растёт фикус.
С потолка комнаты свисает люстра, похожая на огромного паука. От молочно-белого брюха паука к каждой стене, к каждому углу тянутся золотые лапы, к ним подвешены тоже белые фарфоровые яйца и множество блестящих стеклянных подвесок.
Во вторую, спальную комнату тётя Эрна пускает только близких знакомых. Там перед гостем открывается примерно такой же вид, как и в гостиной. Помещение забито вещами так, что ступить некуда. Кажется, будто мебель вытеснила из квартиры даже воздух.
Да-а. Как видно, деньги у хозяйки водятся: у вещей внушительные не только габариты, но и цена. Однако очень уж им тесно в этой двухкомнатной квартире. Она напоминает комиссионный магазин, где самые разнообразные предметы стоят бок о бок, неважно, подходят они друг к другу или нет… Кичливость дорогими вещами сохранилась у хозяйки ещё с того времени, когда она держала маленькую лавочку и изо всех сил старалась казаться богаче своих соседей по улице. Те несколько лет, что прошли с момента восстановления здесь Советской власти, не успели ещё изменить её взгляды, да и вряд ли изменят…
В настоящий момент тётя Эрна руководит переселением в квартиру новых представителей царства вещей.
Первым прибывает на место письменный стол.
— Его надо поместить здесь, у окна. Отодвиньте фикус в сторону! — командует тётя Эрна рабочим. — А цвет поставьте потом на стол. Там будет его постоянное место.
С грехом пополам втиснув стол в простенок между окнами, грузчики втащили по лестнице книжный шкаф. Тётя Эрна распорядилась поставить его в угол позади обеденного стола.
— Господи, ну и теснота же у вас будет! — всплеснула руками заглянувшая в дверь старуха соседка.
— Да, ничего не попишешь, — ответила тётя Эрна сдержанно. — Видите ли, у меня племянница умерла. Её сынок, бедняжка, остался совсем один. Беру его к себе. Он ходит ещё в школу. Как же можно без письменного стола и без книжной полки?! Что поделаешь. Придётся потесниться.
Грузчики внесли в квартиру несколько пачек книг и одежду Юри, связанную в большой узел. Теперь, по мнению тёти Эрны, всё самое необходимое было перевезено.
— У-ух! Ну и устала же я! — произнесла женщина, прислоняясь к косяку двери. Слегка наклонив голову набок, она оценивающе оглядела новые вещи. Затем удовлетворённо улыбнулась, сбросила с ног туфли, прошла в чулках по ковру и опустилась в кресло.
Работница молочного комбината Эрна Казук — пожилая полная женщина. У неё вид человека, знающего толк в жизни. Быстрые глазки придают её лицу выражение любопытства и насмешливости.
Женщина следит за своей внешностью: небольшие сильные руки белы от мягкого крема. Только что завитые волосы пахнут парикмахерской. Воротничок блузки сверкает белизной. В ушах поблёскивают маленькие серьги.
По субботам за чашкой кофе подруги Эрны Казук то и дело повторяют, что хозяйка с каждым днём становится всё моложе и энергичнее. Возможно, в этих словах изрядная доля лести — благодарность за хороший кофе, — однако, без сомнения, Эрна Казук ещё и не думала о старости. Как-то она даже обмолвилась о своей тайной мечте, — не плохо бы разъезжать на собственной машине.
