Солнце было желтым и ласковым, песок под ногами — плотным, а цветущие кусты пахли, как наша ива. От вида моря у меня захватило дух. Оно было таким, о каком я мечтал: голубое у берега, ярко-синее вдали, абсолютно спокойное и бескрайнее. На такую красоту нужно смотреть, когда рядом есть кто-то из друзей, чтобы можно было толкнуть его локтем в бок и переглянуться.
— Сойдет, — сказала мама и пошла на берег.
— Да, — согласился папа, подмигнул мне и двинулся следом. Я знал, что означает его подмигивание. Мама хотела провести выходные на небольшой планете, где все время идут дешевые распродажи, а папа и вовсе хотел остаться дома у телевизора, но бабушка обозвала их жлобами, и все кончилось тем, чем кончилось. Впрочем, все только начиналось.
Я сразу бросился в воду, папа вслед за мной, а мама осторожно, чтобы не испортить прическу, окунулась и легла под зонтик на надувной матрас со своим планшетом — одна-одинешенька на бескрайнем берегу.
Не знаю, сколько я купался. Иногда выходил из воды и почти сразу лез обратно. А потом вышел на песчаный берег в очередной раз и увидел, что папы нет.
— Куда папа пошел? — спросил я. Мама опустила на нос темные очки, чтобы лучше меня видеть, и сказала:
— Пошел на корабль. Ты скоро посинеешь. Полежи.
— Зачем?
— Сказал, что проголодался. Приготовит обед и будет ждать нас.
Тут я почувствовал, что мне и в самом деле страшно хочется есть.
— Так пойдем! — предложил я.
— Иди, я еще побуду. Не заблудишься?
Заблудиться было трудно. Едва я поднялся на пригорок, как сразу увидел вдали наш корабль. Оставалось идти прямо и прямо.
Когда я поднялся по трапу, папа сидел у пульта управления и глядел в потолок, шевеля губами. Перед ним на экране виден был текст.
Я потянул носом. Едой не пахло. Мне показалось, неудобно сразу спрашивать про обед, поэтому я тихонько покашлял.
— А-а, вернулся, — отметил папа. — Ну, как?
— Здорово. Только очень хочется есть.
— Да, сейчас. Я несколько отвлекся.
Папа пошел на кухню. А я тем временем отправился смыть с себя соленую воду.
— Ты в душ? — крикнул папа издалека.
— Да.
— Не трать много воды.
— Хорошо, — крикнул я в ответ, закрыл за собой дверь, открыл кран и понял, что папина просьба какая-то странная. Мы не в первый раз вылетали на выходные, и воды всегда хватало. Почему ее надо экономить?
Выйдя из душа, я так и спросил:
— Папа, а что с водой? Ее мало?
— Нормально. Просто нужно ее разумно расходовать. Ко всему нужно относиться разумно, — ответил он, распечатывая пакет с хлебом. Потом открыл дверцу печки и достал две большие тарелки с котлетами и пюре.
— Садись.
На воздухе еда казалась даже вкуснее, чем обычно, поэтому какое-то время я ни о чем, кроме нее, не думал, а потом, отхлебнув кваса, задумался о том, чем займусь дальше.
Сейчас можно было лечь и поспать, но правильнее было пойти поснимать окрестности. Ведь из моих знакомых на этой планете еще никто не бывал и вряд ли сюда попадет — планет во Вселенной больше, чем людей. От Земли нас отделяло расстояние во много-много световых лет. Если бы не гиперпространство, сквозь которое сюда попали, мы бы летели тысячу лет.
А вообще, что бы ни писали справочники для туристов, не может быть, чтобы их составители все исследовали. Наверняка здесь есть не замеченные никем звери, птицы, хотя бы насекомые. А почему, собственно, насекомые? На планете всегда прекрасная погода. У нее замечательная атмосфера, в которой нет никаких вредных примесей. То есть для существ, которые устроены, как люди, здесь раздолье. Так почему бы им не найтись где-то поблизости?
Тем временем с моря вернулась мама и, как всегда перед едой, стала красить губы. А я ушел в свою комнату, лег на койку и включил приемник.
Если на планете есть кто-то вроде людей, в таких комфортных условиях они наверняка могли открыть радио и телевидение, научиться строить ракеты или даже путешествовать силой мысли.
Я включил свой приемник в режим сканирования и стал глядеть, как на дисплее мелькают цифры частоты. Приемник у меня замечательный, он ловит все волны, начиная с диапазона самых длинных и заканчивая безумными гигагерцами, на которых вещают спутники, и даже такими, на которых не работает ни один из известных мне приборов.
На длинных и средних волнах было тихо. Я ненадолго задремал, а когда открыл глаза, приемник уже забрался в сантиметровый диапазон. И здесь.
Я не услышал никакого звука — ни мелодии, ни обрывка речи. Просто цифры замерли на несколько секунд и замелькали вновь. Это значило, что приемник что-то уловил и стал сканировать дальше. Я с трудом дождался, когда он окончит поиск, и вызвал из памяти частоту, на которой он обнаружил сигнал. Звука в динамике не было. Я опустил голову на подушку, закинул руки за голову и тут услышал звук, точнее даже не звук, а негромкое бульканье. Это длилось недолго, секунды, а потом стало тихо. Еще через минуту бульканье повторилось.
Они! Аборигены!
Я поднялся с кровати и побежал искать папу. Он опять сидел в кресле.
— Пап, я поймал сигнал! — крикнул я.
— Молодец, — сказал он и перелистнул текст на экране.
— На планете кто-то есть! Они передают сигналы!
— Не мешай, пожалуйста.
