Юная Венера - [7]

Ронсон медленно выдохнул. Его работа только что серьезно усложнилась.

– А как мне найти эти острова? Я знаю, что они могут дрейфовать на большие расстояния…

– Океанские течения переносят тысячи таких островов, а жнецы неплохо соблюдают конспирацию. Моим людям трудно их выслеживать. Найти парня на островах будет непросто. – Полицейский сделал паузу. – Тем не менее способ есть. Как вы, американцы, говорите, это далекая мишень, но…

– Как мы, американцы, говорим, я весь превратился в слух.

– Поговорите с жабоголовыми.

– С кем?

– Жабоголовыми. Аборигенами. Венерианцами у нас их никто не кличет, похоже на название дурной болезни. Но, во всяком случае, они умны. – Он усмехнулся. – Хотя хорошей компанией их не назовешь. И они многое замечают из того, что тут происходит.

– Я даже по-русски не говорю. Как с ними общаться?..

– Я знаю кое-кого, кто может помочь. Миха Чокнутый. Можете найти его на причале. И прихватите побольше денег. – Булгаков улыбнулся. – И шоколада тоже.

– Шоколада?

– Вы сами все поймете.

Миха Чокнутый жил на набережной. Все, кто там работал, знали его, Ронсону достаточно было следовать в указанном направлении, и он оказался возле маленькой хижины в доках, где швартовались туристические катера. Чокнутый делал суши из того, что приносили ему рыбаки, и затем продавал туристам.

Ронсон застал его за работой. Миха сидел возле своей хижины, строгал нечто, напоминающее одновременно кальмара и рыбу-крылатку, и обваливал ломтики мяса в клейком рисе. Чокнутый был приземистым пузатым стариком с мускулистыми руками и ногами и густой белой бородой. Кожа его была сморщенной и выцветшей, и, кроме мешковатых шорт и потрепанной соломенной шляпы, на нем не было ничего. Миха посмотрел на Ронсона пронзительным, немного странным взглядом.

– Суши? – осведомился он скрипучим голосом. – Свежее, сегодняшнее. Очень вкусно. Попробуй.

Булгаков предупреждал Ронсона не есть ничего из стряпни Михи; то, что ему не удавалось продать за день, он просто оставлял до завтра, даже если еда портилась от тепла и сырости. Но по крайней мере он говорил по-английски.

– Нет, спасибо. Мне сказали, ты можешь мне помочь. Я хочу поговорить с жабоголовыми.

Глаза Михи сузились.

– Они не жабоголовые. Они морской народ, Хозяева Мирового океана. Ты их не уважаешь и говорить с ними не будешь.

– Прости, я не знал, что они…

Миха со стуком воткнул нож, которым нарезал рыбу, в доску.

– Никто об этом не знает! Их называют жабоголовыми, смеются над ними. Только я… – он ткнул пальцем, покрытым ссадинами, в выпуклую грудь, – подружился с ними, когда приехал сюда тридцать лет назад. Только я, Михаил Кронов…

– Ты на Венере уже тридцать лет? – Ронсон ухватился за последнюю фразу, чтобы сменить тему. – Значит, ты был в одной из первых экспедиций…

– Да. – Миха энергично кивнул, без улыбки, но по крайней мере успокоившись. – Тысяча девятьсот семьдесят восьмой, вторая экспедиция, старшина Советских Военно-Космических сил. – Среди белых усов мелькнула улыбка. – Другие вернулись домой, а я после дембеля остался. Таких старожилов, как я, в Венерограде больше нет!..

– Значит, старшина Кронов, вы тот человек, который мне нужен, – по-военному четко произнес Ронсон, понимая, что от таких людей, как этот Миха, можно добиться многого, если как следует надавить на их тщеславие. – Я хотел бы поговорить с морским народом… или лучше вы поговорите с ними от моего имени, раз вы так хорошо знакомы с ними.

Миха взглянул на него подозрительно.

– О чем? Если тебе нужно просто фотографию… пфф! Полторы тысячи рублей, они придут, ты станешь рядом, а я сделаю снимок. Заберешь домой, на стенку повесишь. «Посмотрите-ка, а тут я с жабоголовыми!» – Он с отвращением плюнул с пирса.

– Я не турист, и фотографии мне не нужны, – сказал Ронсон и полез в карман, мимолетно подумав, что скоро придется покупать шорты, в брюках тут сваришься живьем. Протянул снимок Дэвида Генри собеседнику. – Я ищу этого человека. Он приехал сюда почти год назад, а потом исчез. Родственники наняли меня, чтобы я отыскал его.

Чокнутый Миха взял фотографию и внимательно рассмотрел ее.

– Я не знаю этого парня, – наконец произнес он, – но морской народ может знать. Если парень вышел в море, они его видели. Они знают обо всех, кто выходит в Мировой океан. У тебя есть шоколад?

Ронсон купил несколько плиток Cadbury в магазине при отеле. Он вытащил и показал их Михе. Старик не притронулся к шоколаду, в упор глядя на непонятливого американца. Тогда Ронсон достал из кармана пачку банкнот. Миха еще несколько мгновений помедлил, а потом поднялся со своего табурета.

– О'кей! – сказал он. – Топай за мной.

Бывший старшина пошарил в хижине и вскоре снова предстал перед сыщиком, сжимая в мускулистой руке клюшку для гольфа, – ни дать ни взять истый англичанин. Забрав у Ронсона деньги и шоколад, Миха повел его вдоль пирса, мимо пришвартованных катеров. Матросы с любопытством провожали странную парочку взглядом; кто-то крикнул им вслед что-то по-русски, а другие засмеялись, но Чокнутый только нахмурился, не повернув головы.

Так они дошли до края причала. Легкая деревянная площадка нависала над водой. Старшина-старожил, ухватив клюшку обеими руками, хлопнул по настилу два раза, затем выждал паузу, ударил еще дважды, потом еще. Затем остановился, поглядел в воду и минуту подождал. Затем ударил еще шесть раз точно в такой же последовательности.