Юмористические рассказы - [18]

— Да вам же брюки нужны! — сказал мастер.

— Да, — еще раз коротко подтвердил заказчик. — Квитанция 6612.

Минут через десять мастер вернулся, но один.

— Вчера еще были… Сам перекладывал.

— А сегодня? — еще не веря в случившееся, спросил Игнатьев.

— Сегодня найдем!.. Вот покурю малость. Куда они денутся. Уж если с осени не затерялись, чего им теперь сделается?

Заказчик немного успокоился.

— Брюки, брюки, — потягивая папироску, сказал мастер. — Вот говорите, а того не знаете, откуда они взялись, эти брюки-то…

— Знаю.

— Ну?

— Материал жена купила в угловом магазине.

— Эхе-хе, — вздохнул мастер. — Знаю, называется… Воины римских гарнизонов… в холодных для них условиях Галлии, в Британии заимствовали у местного населения штаны — «бракка»… В плаще да в тунике не больно послужишь-то. А?!

— Это интересно, — согласился Игнатьев.

— То-то интересно. А в средние-то века как?

— Как?

— Нижняя мужская одежда была камиза…

— Камиза…

— Сверх нее надевали котту… Ну, в середине четырнадцатого века она вышла из моды. Модной одеждой стал считаться… — пурпуан!

— Пурпуан.

— Короткая куртка с узкими рукавами, к которой крепились штаны-чулки. Ну, в эпоху Возрождения на рукавах куртки в месте сгиба делали разрезы. А иногда отрезали.

— Не понял, — признался Игнатьев.

— Прикрепляли у плеча к куртке шнурками.

— Зачем?

— Можно было к одной и той же куртке надевать различные рукава.

— А-а…

— Вот тебе и а-а. А в девятнадцатом веке в моде была «романтическая небрежность».

Услышав про романтическую небрежность, Игнатьев вспомнил про свои брюки.

— Найдем! Никуда не денутся, — пообещал мастер.

— А если брюки это… — застенчиво предположил заказчик. — То хоть камизу какую… А то я уж устал ходить-то.

— А что? — сказал мастер, распрямляясь. — Можем и камизу. У нас ателье «Индивидуального пошива». Спокойно можем и камизу.

ГОРИСТАЯ МЕСТНОСТЬ

Я попал на выставку молодых художников. Стал ходить по залам, смотреть на картины и читать под ними подписи. Больше всех меня заинтересовал человек, долго-долго стоявший перед одной картиной. Сразу видно, человек понимает живопись, а я за полчаса всю выставку проскочил.

«Надо будет тоже встать рядом, — решил я, — всмотреться, тоже, может, хоть что-то схвачу и до меня дойдет».

Я подошел к картине и стал внимательно смотреть на полотно. В пустой комнате стояла сломанная этажерка, кот сидел на полу, окно было раскрыто настежь. Внизу стояла подпись: «Гористая местность».

Я подошел поближе к нарисованному окну, но гор там и при ближайшем рассмотрении не виднелось. Настроение у меня упало. Вот же стоит рядом человек, наслаждается видом гористой местности целый час, а я стою рядом как пень и хоть бы один пригорочек заметил, хоть бы водонапорную башню разглядел.

— Простите, — обратился я к гражданину, продолжавшему смотреть на картину. — Я бы хотел у вас кое-что уточнить, сверить, так сказать, восприятие гористой местности.

Гражданин кивнул, не отрываясь от полотна.

— Вот я и говорю, что местность-то гористая, а, креме комнаты с котом, ничего не видать…

— М-да, — согласился гражданин.

— Правда, еще сломанная этажерка. Надо полагать, она, когда вверх тащили, с гор сорвалась, и потом склевали, конечно.

— Да, этажерку можно склеить, — согласился гражданин.

— Вот я и говорю, что если всмотреться повнимательнее, то вот кот этот посередке сидит, он, по моим прикидкам, олицетворяет существование городских вершин, расположенных на крышах. Кот на крыше так же органичен, как орел в урочище.

— М-да, орлы в урочищах, — согласился гражданин.

— Окно-то распахнуть настежь, дескать, давай… иди! Сразу на высоту, а не через дверь, где еще надо опускаться по лестнице, эта мысль мне близка.

— М-да, по лестнице можно спуститься.

— И вообще-то это комната квартиросъемщика, который о себе говорит: «В горах мое сердце». И сам он в настоящий момент находится тоже в горах. Возможно, как и мы, смотрит на гористую местность.

— Может, и смотрит.

— Но это мое, так сказать, прочтение, а вот вы уж тут давно стоите… Хотел бы я знать, что вы вот тут думаете, думаете…

— Я вот думаю, думаю, выгодно мне брать месячный проездной билет на все виды городского транспорта или без него дешевле наезжу.

— Тут и думать нечего. Я всегда беру проездной.

— Вам-то, может, и выгодней, а мне это еще подумать надо.

И потом мы еще долго стояли у полотна «Гористая местность» и думали…

СКАЗКА

В одном очень большом городе была посередине большая площадь. А посередине на этой большой площади был большой глубокий бассейн с водой. А посередине этого большого бассейна было большое место для большого высокого фонтана. И хотя большое место было, но большого фонтана не было. Потому что это должен был быть очень большой фонтан, и хотя в этом большом городе жили большие мастера, но нужный фонтан был еще больше…

Вот большие жители большого города думали, думали, как им быть, и наконец придумали. Они купили себе билеты на поезд, сели и поехали. Приехали они к морю и поймали кита. Я не говорю, что они поймали большого кита потому, что кит и так большой.

Назад они на поезде не поехали. Никогда не стоит стоять в очереди за билетами на поезд, когда у вас под рукой есть кит. Так вот большие жители провели большую красную линию посередине голубых боков кита, и получился большой глубокий корабль с красной ватерлинией. Голубой корабль получился голубым потому, что кит попался тоже голубой. А красная ватерлиния нужна для того, чтоб видеть, насколько кит погрузился в воду и можно ли на него еще кому-нибудь залезть, или ждать следующего кита.