Юлька - [4]

Шрифт
Интервал

Бросив мельком взгляд на Юлькин низ живота, Юра поставил стакан на стол, быстро подошёл к телефону и набрал номер.

‒ Лёша, у нас "Кандагар", ‒ бросил он в трубку и добавил. ‒ Да, я на мосту. Возьми тревожную аптечку и обезболивающее уколоть. Здесь просто ужас. Помнишь забавы демократов с афганскими девочками? Так вот, здесь вместо острых предметов ‒ разбитая бутылка. Давай, жду.


Лёша оперировал Юльку в морге областной больницы почти пять часов. Дважды у неё останавливалось сердце. Лёша, находясь на грани срыва, дважды вытаскивал её обратно и, страшно ругаясь отборным матом, продолжал штопать, штопать, штопать…


‒ Знаешь, ‒ когда всё закончилось, Лёша отстегнул протез правой ноги, устало сел прямо на грязный пол и, пытаясь отправить дрожащей рукой сигарету в рот, посмотрел на присевшего рядом Юру, ‒ Если бы это сделали, не дай Бог, с моей дочерью, я не стал бы ждать справедливого суда. У нас его нет по определению. Я бы держал подонков в этих сотах для трупов и изо дня в день отрезал бы от каждого кусок его плоти вон той ржавой ножовкой для костей. Без сожаления. Клянусь тебе! ‒ Лёша, наконец, прикурил и глубоко затянулся. ‒ Я не знаю откуда это в людях. Вот честно. Просто не понимаю. Ну, ладно, мы с тобой помним войну. Я не хочу говорить сейчас о том, наша была она, или нет, но то была война. А что сейчас? Что творится в этих головах? Это же адский ад! Как можно живого человека так изувечить? Девочку… Почти ребёнка. Да, я сделал всё, что мог, но она уже практически инвалид. Конечно, нужно было всё же оперировать девочку в надлежащих условиях, но ты дал ей слово офицера. Я понимаю. И, с другой стороны, возможно, она права. Мы с тобой не знаем кто эти выродки. Но обязательно узнаем. Ведь так? Я лично узнаю потому, что у меня растёт дочь.

‒ Узнаем, Лёша. Непременно узнаем. А сейчас поехали. Отвезём девочку ко мне, а ты пришли, пожалуйста, Тамару. Пусть посидит пару часов, пока мой сменщик не заступит на пост. Тебе когда на работу?

‒ Третьего. В понедельник. Две операции пустяковых. Важно, чтобы девчонка воспаление от переохлаждения не подхватила. После моего вмешательства девочку в больницу уже точно везти нельзя. Вопросов не оберёшься. А сидеть как-то не сильно охота.

‒ Всё будет пучком, брат. Девочка далеко не одуванчик. С моста сбросили, сама до берега добралась, до сторожки доползла, две остановки сердца. Жить очень хочет. А мы поможем. Ведь так?

‒ Именно так, брат. Именно так. Поехали.

3.

Юлька открыла тяжёлые веки где-то к часу дня. Ровный беленький потолок, лепной декор по периметру комнаты, замысловатая люстра на шесть рожков. Большое ‒ во всю стену окно, пара горшков на подоконнике, стального цвета обои в мелкий цветуль, шкаф. Кровать полуторная с тумбочкой справа. На тумбочке куча упаковок с лекарствами и монотонно тикающий будильник. И она под тёплым, но почти невесомым одеялком. И боль во всём теле адская, нахлынувшая мощной, неиссякаемой волной. Не сдержавшись, Юлька громко застонала и непроизвольно сжалась калачиком.

‒ Проснулась? Очень хорошо, ‒ в проёме двери показалась женская голова с копной рыжих волос. ‒ Сейчас я мужиков позову. Эй, бурундуки, дитя в себя пришло!

Секундой позже, дверь широко отворилась и в комнату вошёл Юра, а следом, прихрамывая, Лёша, на ходу высасывая шприцем обезболивающее из ампулы.

‒ Привет, красава! С возвращением, ‒ сбросив с Юльки одеяло, Лёша, подождав пока Юра перевернёт её на бок и мазнёт ягодицу ваткой, смоченной в спирту, сделал ей укол. ‒ Сейчас всё поправим. Потерпи. ‒ Лёша потянулся за одеялом и укрыл Юльку. ‒ Как ни как, тебе только на груди и животе девять швов пришлось лепить. А про нижнюю часть я уже и не говорю… Месиво. Я тебя обманывать не хочу и не буду, но о сексе придётся забыть очень надолго.

‒ А я о нём и не помнила. Это мой первый опыт. Насколько удачный, судить не мне. Я туда не загляну, ‒ Юлька, постанывая, перевернулась на спину и посмотрела на Лёшу. ‒ Я тебя знаю. Ты меня два раза из трубы вытаскивал.

‒ Не-а. Не можешь ты меня знать, дитё. Не знаю, о какой трубе ты говоришь, но когда я приехал на мост, ты в глубокой отключке была, а в морге я тебе наркоз поставил. Меня Лёша зовут.

‒ Я же говорю, что знаю тебя. Ты ещё ругаешься здорово. Грузчики отдыхают. Я когда первый раз в трубу залетела…

‒ В какую трубу? ‒ Юра цыкнул на Лёшу и осторожно присел на край кровати.

‒ Белую. Я про это раньше читала. Думала сказки. Оказывается, когда умираешь, то попадаешь сначала в трубу, а уж потом видишь родных умерших, даже бога иногда… А может и не бога. А может и не видишь, а просто чувствуешь. Но я во внутрь трубы войти не смогла, поскольку ты два раза запускал моё сердце.

‒ Глупости всё это, ‒ Лёша вставил в уши оливы фонендоскопа, отвернул одеяло и принялся прослушивать Юлькины лёгкие. ‒ Дышать не тяжело?

‒ Нет. Почему же это глупости, ‒ возмутилась Юлька. ‒ Я точно видела, как ты делал мне массаж сердца. А Юра стоял сзади и грыз ногти. Кстати, в трубе было много солдат. Они просили передать, что помнят вас, а белобрысый попросил прощения у тебя за потерянную из-за него ногу. Сказал, что ты зря его тащил на себе к вертушке. Когда прилетела мина и тебе оторвало ногу, он был уже мёртв.


Рекомендуем почитать
Не будет весеннего бала

Она очень горька, правда об армии и войне.Цикл «Щенки и псы войны» – о солдатах и офицерах, которые видели всю мерзость, кровь и грязь второй чеченской войны. Они прошли сквозь этот кромешный ад, проявив настоящие мужество, стойкость, преданность, отдав сердца и взамен не требуя наград. И каждый из них мечтал вернуться живым и верил, что его ждет семья, любимая девушка, Родина…По мотивам некоторых рассказов, вошедших в цикл, был снят фильм «Честь имею!..», награжденный телевизионной премией «ТЭФИ» и Национальной кинематографической премией «Золотой орел».


Возвращение Кольки Селифонова

Она очень горька, правда об армии и войне.Цикл «Щенки и псы войны» – о солдатах и офицерах, которые видели всю мерзость, кровь и грязь второй чеченской войны. Они прошли сквозь этот кромешный ад, проявив настоящие мужество, стойкость, преданность, отдав сердца и взамен не требуя наград. И каждый из них мечтал вернуться живым и верил, что его ждет семья, любимая девушка, Родина…По мотивам некоторых рассказов, вошедших в цикл, был снят фильм «Честь имею!..», награжденный телевизионной премией «ТЭФИ» и Национальной кинематографической премией «Золотой орел».


Симпозиум отменяется

Она очень горька, правда об армии и войне.Цикл «Щенки и псы войны» – о солдатах и офицерах, которые видели всю мерзость, кровь и грязь второй чеченской войны. Они прошли сквозь этот кромешный ад, проявив настоящие мужество, стойкость, преданность, отдав сердца и взамен не требуя наград. И каждый из них мечтал вернуться живым и верил, что его ждет семья, любимая девушка, Родина…По мотивам некоторых рассказов, вошедших в цикл, был снят фильм «Честь имею!..», награжденный телевизионной премией «ТЭФИ» и Национальной кинематографической премией «Золотой орел».


Тайна личности Борна

Первый роман трилогии известного мастера психологического триллера Роберта Ладлэма «Тайна личности Борна» начинается с газетных сообщений о разыскиваемом полицией и разведкой международном террористе и махинаторе.Тяжело раненного Джейсона Борна подобрали в море у берегов Франции без сознания, с утраченной памятью. Врач с удивлением замечает следы перенесенной травмы мозга и пластической операции…Кто же такой Борн? Преподаватель колледжа, интеллигент, порядочный, спокойный человек? Если так, почему в нем просыпаются смутные воспоминания о загадочных и жутких вещах? Почему во время приступов горячечного бреда он шепчет странные слова, — слова, которые служат ключом к…Ключ этот открывает Борну доступ к банковскому сейфу с миллионами долларов.


Шесть священных камней

В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.


Санктус. Священная тайна

В лучах полуденного солнца брат Сэмюель, на миг застыв в позе, символизирующей крест, бросился вниз со своей обители на глазах у изумленных туристов! Он оставил полиции лишь одну подсказку — телефонный номер своей сестры-близнеца… Лив полна решимости узнать причину смерти брата. Но называющие себя Sanctus — Святыми, а на деле жестокие фанатики, одержимые идеей очистить человечество от первородного греха, наносят смертельные удары всем, кто мог узнать об их страшной тайне…