Юлий Цезарь - [103]
Цезарь также уделял большое внимание романизации римских колоний, устраивая на их территории римские поселения. Такие поселения устраивались и раньше, но Цезарь первым отправил в колонии десятки тысяч людей — в основном, безработных и неквалифицированных ремесленников. Эта акция Цезаря послужила не только романизации римских колоний, но и очищению Рима от иждивенцев, потенциальных зачинщиков беспорядков. В результате восемьдесят тысяч римских бедняков отправились на поиски лучшей жизни в Испанию, Галлию, Африку и Грецию.
Из всех реформ, проведенных Цезарем, наиболее значительной по живучести стала реформа календаря. В его времена римляне использовали календарь, основанный на перемещении луны по небесной сфере. Но в лунном году только 355 суток, и римский календарь не согласовывался с солнечным годом. Поэтому жрецам приходилось к каждому году прибавлять несколько дней. Система эта была неудобна и все время находилась в корректировке. Во времена Цезаря из-за нерадивости жрецов календарь был в таком беспорядке, что праздник жатвы приходился не на лето, праздник сбора винограда не на осень, а сам календарь не согласовывался с солнечным годом более, чем на два месяца.
Цезарь пригласил в Рим Сосигена, александрийского астронома, и с его помощью установил календарь применительно к движению солнца. К текущему тогда 46 году Цезарь прибавил недостававшие дни, и тот год стал состоять из 445 дней. Начиная с 1 января 45 года, Цезарь ввел новый календарь. Названный по его имени юлианским, календарь этот состоит из трех годов по 365 дней и четвертого «високосного» года в 366 дней (в связи с тем, что солнечный год равняется 365 суткам). Календарь этот был настолько хорош, что даже консерваторы, наподобие Цицерона, признали его несомненные преимущества, что, впрочем, не помешало прославленному оратору — когда его приятель заметил, что на следующий день взойдет созвездие Лиры — недовольно проговорить: «Да, по указу». Юлианский календарь с небольшими изменениями, произведенными григорианской реформой, действует и по сей день.
После того как Цезарь вернулся из Африки, ему стали регулярно докладывать, что в Испании подняли восстание помпеянцы. Цезарь отнесся к этим известиям довольно пренебрежительно, считая, что речь идет об остатках разбитой им армии. Однако к осени 46 года Гней, сын Помпея, собрал армию из тринадцати легионов, в которую входили не только местные жители, но и нелояльные Цезарю ветераны. К Гнею Помпею примкнул бежавший из Африки Лабиен, искусный военачальник, уцелевший в бою при Тапсе. С такой армией не считаться было уже нельзя.
Вскоре Цезарю доложили, что его небольшое войско в Испании окружено неприятелем близ Кордовы. Тогда Цезарь оставил за себя в Риме Марка Лепида, а сам во главе Пятого и Десятого легионов направился по суше в Испанию и совершил переход в тысячу пятьсот миль менее чем за месяц. В дороге он написал поэму «Путь».
Можно предположить, что консервативные сенаторы в Риме желали поражения Цезарю. Действительно, они не выносили его, но еще меньше они хотели победы Гнея Помпея.
В то время Кассий писал Цицерону:
Напиши мне, что происходит в Испании. Я очень встревожен, но по чести скажу, что предпочитаю иметь старого и терпимого господина [Цезаря], чем испытать господство нового и жестокого. Ты знаешь, как Гней глуп; ты знаешь, в какой мере он считает жестокость доблестью; ты знаешь, как он убежден, что мы всегда высмеиваем его. Опасаюсь, как бы он не захотел над нами в отместку попросту посмеяться мечом[80].
В середине зимы 46 года Цезарь подошел к Кордове, намереваясь дать помпеянцам решающее сражение, но Гней Помпей уклонился от боя, полагая, что у противника вскоре кончится продовольствие. И в самом деле, Цезарь первое время испытывал трудности с провиантом и фуражом, но вскоре ему удалось занять несколько городов и пополнить свои продовольственные запасы. На сторону Цезаря то и дело переходили солдаты из армии помпеянцев, и Гней Помпей вскоре понял, что если он не даст Цезарю бой, то потеряет поддержку армии.
Семнадцатого марта 45 года Цезарь и помпеянцы наконец встретились у города Мунды юго-западнее Кордовы. Оба войска заняли по холму, отделенных друг от друга обширной долиной, позволявшей маневрировать и пехоте, и коннице. Первым перешел к решительным действиям Цезарь, приказавший своему войску спуститься в долину. Он полагал, что и помпеянцы оставят свои позиции и встретят его войско в долине. Однако Гней и Лабиен выжидали, считая, что если противник намерен атаковать, то солдатам Цезаря придется взбираться в гору, что поставит их в трудное положение. Однако Цезарь пошел на риск и приказал атаковать позиции неприятеля.
На холме, занятом помпеянцами, завязался кровавый бой, и в конце концов воины Цезаря начали медленно отступать. Цезарь знал, что если проиграет сражение, то он потеряет все, что с большим трудом приобрел за последние годы. Положение ухудшалось, и он даже стал помышлять о самоубийстве. Но то была минутная слабость. Цезарь устремился вперед и крикнул отступавшим солдатам, что им должно быть стыдно за то, что их полководец сражается в одиночку.
