Юджиния - [61]

Он долго целовал ее сладкие губы, пока голос Клуиз снизу не прервал их поцелуи.

Внизу на него обрушилась гора цветов. Гости, крики, шампанское, возгласы.

В разгар вечера он стоял с Кении у окна и рассказывал ему из прошлого. Почему-то Кении это интересовало. Впрочем, он говорил, что его мать родом из тех мест, что и Александр. Кении — редкость среди американских докторов — читал пьесы Чехова и знал по-русски слово «чай». Чаем он любил угощать у себя дома Александра и Юджинию. Пожалуй, Кении был единственным почти другом, которого Александр приобрел в этой стране. «Почти» — потому что таких друзей, какие были у него т а м, у него уже никогда не будет. Они чокнулись с Кении и выпили за здоровье Юджинии. Кто мог знать, как трагически сложатся его отношения с Кении!

Юджиния подошла к ним и опять повела его представлять. Казалось, у этой семьи было нескончаемое количество знакомых, друзей, приятелей, и тем не менее только избранные приглашались в этот дом.

Потом они наверху звонили по телефону к нему домой в Москву. Он полчаса разговаривал с родителями, мама плакала. Хотела услышать голос Юджинии. Юджиния сказала несколько фраз по-русски. Потом она тоже плакала.

Чтобы развеселиться, он много пил, а Юджиния, окруженная юными кузинами с Восточного побережья, что-то им рассказывала. Кажется, постепенно развеселившись.

В конце вечера подошла Клуиз на длинных, стройных ногах, в изящных туфлях. И отвела его в сторону. Они опустились на двухместное кресло-диван. Ее бедро касалось его.

— Как тебе вечер?

— Прекрасно, большое спасибо.

— Тебе нравится твоя жизнь?

— Вы третий раз возвращаетесь к этой теме, почему это так важно?

— Я хочу, чтобы у тебя была жизнь лучше, чем у других, в этой стране.

— Спасибо большое.

— И это все? Так ты благодаришь меня?

— Как еще?

— Поцелуй — в щеку. — Она наклонилась, он поцеловал. — Теперь — в другую. — Он поцеловал снова. — И третий раз — между щек. — Он коснулся ее губ. Ее рука впилась на мгновение в его плечо, и на минуту ее губы растворились в его губах. Поцелуй получился глубже и сильней. Она задержала его. Александр оторвал свои губы. Глаза Клуиз блестели. Никто не обращал внимания на них, они были родственники.

— Тебе понравилось?

— Что? — не понял он.

— Не важно. — Она провела языком, касаясь губ.

Он сделал вид, что ничего не произошло.

— Почему вы хотите, чтобы именно мне было лучше всех?

— Ты мне нравишься.

— As a son-in-law? — пошутил он.

— As a young man without any law,[11] — выдохнула она.

Ее глаза сверкали. Ему показалось, она была пьяна. Клуиз протянула руку и коснулась его уха. Потом погладила висок.

— Я рада, что ты рядом. Я много сделала для этого.

— Почему? — У него плыло в голове.

— Ты напоминаешь мне о многом. Из прошлого. Как могла сложиться моя жизнь. Как она могла не сложиться. Я рада, что твоя сложилась хорошо.

Она поднялась и качнулась. Он поддержал ее за локоть, успев встать.

— Жаль, что ты этого не ценишь. Он неловко пожал плечами.

— Я вообще не понимаю, какие предметы ты ценишь. Но хотела, чтобы этим предметом была — я.

Она повернулась, не качнувшись, и пошла — длинные, стройные ноги. И только изящные туфли чуть подминали ковер.

Поздно ночью Юджиния сама раздевала его, у него уже ни на что не было сил. Только поцеловать ее плечо, уткнуться в него и заснуть.

За стол он сел поздно, часам к двенадцати, и весь день был разбит. К вечеру они играли в скрэбл с Юджинией и делали легкие молочные коктейли, чтобы он пришел в себя.

После Юджиния ушла к отцу и о чем-то долго говорила. В этот промежуток времени Дайана принесла открытку от Клуиз, с той половины, в запечатанном конверте. В открытке Клуиз извинялась, что была вчера немного пьяна, и просила на те слова, которые она говорила, не обращать никакого внимания.

А вечером мистер Нилл сообщил ему, что в конце месяца он летит на встречу в госдепартамент, чтоб госдепартамент лично занялся вызовом его родителей.

Юджиния смотрела в сторону, и кисть ее руки, державшая салфетку, была спокойна. Он поблагодарил.

Проснувшись и выпив чай, Александр все утро просидел в кабинете. В доме было тихо. Во второй половине дня к нему зашел Миша и попросил съездить с ним кое-что купить и объяснить по-английски в деталях.

Юджиния уехала с папой на ее машине, коричневой. Прямо перед домом стоял черный лимузин мистера Нилла, и Александр, рассчитывая, что это не займет много времени, сел за руль сам. На переднем сиденье лежала форменная фуражка шофера.

На обратном пути, когда были сделаны все дела и они возвращались домой, Миша попросил его остановиться и выпить свой любимый коктейль «Стринг». В баре, в который они вошли, было достаточно светло и прилично. Они выбрали стол в дальнем углу и сели. Вечером Александр и Юджиния были приглашены на обед к родителям, и он не любил пить перед обедом, и вообще, когда еще не кончился день и не село солнце. Он заказал себе большой стакан сока с несколькими каплями «Бенедиктина». За соседним столом сидели две довольно милые девочки, которые после первого коктейля оказались за их столом. Миша был по-прежнему красив, а его исковерканный английский в сочетании с дизайнерской одеждой возбуждал интерес. Миша заказал всем выпивку, и девушки расслабились. Они сидели за небольшим круглым столом, и их плечи касались. — А ты американец? — спросила сидящая рядом девушка.