Йемен. Земля ушедших в легенды именитых царств и народов Древнего мира - [48]

‘Убар, говорится о нем в сводах аравийской старины, прославился своей великолепной архитектурой, накопленными в нем богатствами несметными и «великолепными садами, внутри и вокруг него» (14).

Арабский историк Ибн Халдун (1332–1406) отзывался об ‘Убаре как о «первом среди городов-сокровищниц» Древней Аравии.

С легкой руки британского офицера и путешественника Томаса Эдварда Лоуренса (1888–1935), больше известного под именем Лоуренса Аравийского, вынашивавшего планы найти этот город, ‘Убар получил название «Аравийской Атлантиды, утерянной в песках». Британский разведчик Филби, служивший советником у основателя Королевства Саудовская Аравия, полагал, что ‘Убар уничтожил метеорит, что город обвалился в образованный этим метеоритом кратер, и был занесен песками. Основаниями для таких предположений послужили рассказы, которые он слышал от бедуинов. В них говорилось, что обрушился как-то на ‘Убар «огромной величины камень с небес» – и ‘Убара не стало. В некоторых племенах Аравии и поныне бытует поверье, что если ‘Убар, город ‘адитов, «арабов утерянных», наказанных Господом за гордыню и неверие, когда-либо обнаружат, то Господь непременно накажет Землю – и людей на ней не станет.

Близок к разгадке местоположения ‘Убара был знаменитый английский исследователь Бертрам Сидней Томас. После Пой мировой войны он 13 лет прослужил в Аравии. Совершил переход великой аравийской пустыни Руб-эль-Хали (в переводе с арабского языка – Пустой угол). Вспоминая в своей книге «Arabia Felix» («Счастливая Аравия», 1932) об этом путешествии, упомянул о том, что бедуины-проводники, которые сопровождали их караван, утверждали, ссылаясь на сказания предков, что дорога, по которой они двигались в местечко Шиср, являлась древним караванным путем, пролегавшим в ‘Убар. Там, в Шисре, Б. Томас видел, по его словам, руины некогда большого, судя по всему, форта. Они-то, как выяснилось позже, и представляли собой то, что осталось от древнего ‘Убара, обители ‘адитов.

Современные исследователи Аравии, ссылаясь на работы известных арабских историков, географов и путешественников прошлого, в том числе на записки знаменитого Ибн Баттуты (1304–1377), посещавшего главные гавани Южной Аравии того времени, отмечают, что ‘Убар слыл крупным перевалочным пунктом караванной торговли, где ежедневно размещались на отдых не менее 500 погонщиков и более 2 тыс. верблюдов.

На картах александрийского географа Клавдия Птолемея ‘Убар отмечен как один из центров торговой деятельности Южной Аравии, где находился рынок благовоний.

После смерти ‘Ада царствовали над ‘адитами, теми из них, кто выжил, и потомками их, Шаддид и Шаддад, сыновья ‘Ада. Восстановили и укрепили они удел отца своего. И основали в нем «царство великое, грозное и могучее, раскинувшее со временем власть свою на многие земли в Аравии и в Двуречье» (Месопотамии). Сила и богатства ‘адитов, с одной стороны, и свобода нравов – с другой, сделали их аравийской притчей во языцех.

У ‘адитов, сообщает Геродот, была «общность имущества среди братьев под управлением старшего» и обычай полиандрии, то есть «сожительства всех братьев с одной женщиной». Именно ‘адиты ввели в Древнем Йемене получившую со временем распространение и в других землях Аравии действующую и поныне систему колен и родов; создали касты воинов и земледельцев, которые браком между собой не сочетались. Народ ‘ад, храбрый и могучий, «рос и множился, день ото дня». И образовал он, согласно сводам аравийской старины, «тысячу колен», разошедшихся по другим землям.

По смерти Шаддида властвовать над ‘адитами продолжил Шаддад ибн ‘Ад. О его амбициях правителя и аппетите завоевателя чужих земель слагались легенды. С войском великим, гласят сказания южноаравийцев, он победно дошел до границ Хинда (Индии). С именем Шаддада предания связывают и «нашествие пастухов на Египет». Арабский географ ‘Абд ар-Рашид ал-Бакуви в своей «Книге о памятниках и чудесах царя могучего» пишет, что Шаддад, сын ‘Ада, вторгшись в Миср (Египет) и покорив народ тамошний, заложил в тех краях город, на месте которого Александр Македонский отстроил впоследствии Александрию.

Бытует в племенах Южной Аравии и легенда о возведенном Шаддадом граде великом, «бесподобном Ираме Многоколонном». Город этот, «красоты дивной, необыкновенной», аравийцы прозвали «осколком рая на земле». Располагался Ирам, со слов ‘Абд ар-Рашида ал-Бакуви, между городом Сана’а’ и Хадрамаутом. Строил его Шаддад долго. Обнес высокой стеной и возвел в нем множество замков, украсив их внутренние и даже внешние стены яхонтом и изумрудом. «Подвел к городу реку» – по водоводу, проложенному под землей, протяженностью в 40 фарсахов (персидская мера длины; 1 фарсах=6 км.), с выходом в стенах города. В одном месте на берегу этой реки выстроил Шаддад и непреступный замок для себя. Возвышался он над всеми другими замками в городе, предназначавшимися для знати. «Высоту домов и стен» в граде своем, пишет ал-Бакуви, установил Шаддад в 300 локтей (15). «Радужные башни» и колоннады улиц Ирама, архитектурно-садовое великолепие, богатство замков знати, великолепное убранство царского замка-дворца, окруженного роскошным садом, вызывали восторг и восхищение у всех, кто взирал на него с лежавших в округе гор. Колонны, поддерживавшие потолок замка-дворца Шаддада, были разукрашены изумрудами, мебель – богато инкрустирована всевозможными драгоценными камнями и жемчугом, а шторы – расшиты золотыми и серебряными нитями. Сад, окружавший этот чудо-замок, таил в себе много разных диковинок. Слухи о неземной красоте Ирама и «сада Шадда» будоражили воображение жителей царства, с нетерпением ждавших переселения в новый город. Потому-то и стали они называть его райским, подобным Эдему.