Язык и этническая идентичность. Урумы и румеи Приазовья - [17]

Хотя лингвоним «язык мариупольских греков» применительно к румейскому критиковался в связи с тем, что язык греков Мариуполя — урумский [Белецкий, 1970, с. 7] [18], в большинстве работ он обозначает именно румейский язык. Ошибки или недопонимание сложившегося употребления лингвонима весьма маловероятны. Исследовательская система номинаций воспроизводит иерархию приазовских групп, в которой румеи являются центром, ядром сообщества, и именно они, по умолчанию, и считаются собственно греками, говорящими на греческом (мариупольском греческом) языке, тогда как этноним «тюркоязычные греки» описывает периферию сообщества, отличающуюся от основной части «нормальных» греков «негреческим» языком.

В современных русско— и украиноязычных работах, посвященных урумам и их идиому, исследователи используют этноним «урумы», что продиктовано стремлением отказаться от оценочных понятий «греки» и «татары» и вышедшего из употребления самоназвания в качестве нейтрального обозначения, описывать группу в ее собственных терминах. В 1964 г. С. Н. Муратов употреблял этот этноним в скобках, в качестве уточнения: «Материалы по говорам тюркоязычных греков (урумов)» (Муратов, 1964, с. 178). В заглавии книги А. Н. Гракавца, вышедшей в 1999 г., понятие «урумы» используется уже как самостоятельное название группы. Сходными соображениями руководствовались, по-видимому, участники дискуссии о правилах проведения переписи 2002 г. в РФ, указывавшие на необходимость выделять самостоятельный этноним «урумы» [19]. «Собственный» этноним как бы придает сообществу статус самостоятельной этнической группы.

Складывается впечатление, что лингвоним «урумский» употреблялся в научных работах несколько чаще, нежели однокоренной с ним этноним «урумы». В таком случае, однако, возникает проблема различения языка урумов Приазовья и Восточной Грузии (эти языки не сходны между собой и имеют разное происхождение). С. Н. Муратов, занимавшийся идиомами обеих урумских групп, предложил лингвоним «мариупольское наречие тюркских языков» [Муратов, 1963, с. 179], а термин «урумский язык» использовал для обозначения идиома тюркоязычных греков Восточной Грузии (этот идиом описан в статье «Урумский язык» в «Языках мира» [Муратов, 1997]. А. Н. Гаркавец предложил варианты «язык приазовских урумов», «приазовские урумские говоры» или «урумские говоры Северного Приазовья» [Гаркавец, 1981, с. 50–51, 58]. (Аналогичной проблемы разграничения румеев Мариуполя и греков-эллинофонов Восточной Грузии не возникает, так как они называют себя «ромеи», а не «румеи».)

Другие распространенные в исследовательском дискурсе номинации — «татароязычные греки», «греки-тюркофоны», «греки-татарофоны» — подразумевают этническое единство двух групп греческого населения Приазовья, противопоставленных языком (эллинофоны и татарофоны). Автор, использующий термин «урум», также может придерживаться точки зрения об общем происхождении двух групп, как, например, А. Н. Гаркавец [Гаркавец, 1999], однако должен эксплицировать свою позицию, потому что сами по себе этнонимы «урумы» и «румеи» не подразумевают единства этих групп. В последнее время появился гипероним «урумеи», объединяющий урумов и румеев [Анимица, Кисилиер, 2009].

В целом категоризация сообщества исследователями не оказывает существенного влияния на самоидентификацию группы, поскольку научная традиция существует изолированно. Использование этнонима «урумы» в научных текстах пока не привело к его значительному распространению среди носителей. На сегодняшний день жители Приазовья, знающие этноним «урум», ссылаются прежде всего на название книги А. Н. Гаркавца «Урумы Приазовья» [Гаркавец, 1999]. Информанты, как правило, не читали книгу и не знакомы с категоризацией своей группы исследователем, но видели заглавие книги, которая выставлена в библиотеке ФГОУ в Мариуполе, в музейном уголке при библиотеке в пос. Гранитное и других урумских селах.

В немногочисленных иноязычных публикациях, посвященных урумам, пока, по-видимому, не сложилась единая традиция номинации группы и идиома. Одни авторы используют термин «урумы», другие— «греко-татары». А. Хаджидаки определяет язык урумов как диалект крымско-татарского языка (англ. Crimeo-tatar dialect), однако указывает, что сами носители называют его урумским (англ. Ouroumski) [Hatzidaki, 1999, с. 139–140]. К. Кауринкоски называет урумов греко-татарами (англ. grec-tatar) [Kaurinkoski, 1997]. В книге турецкой исследовательницы используется этноним «урумы» (тур. urumlar) [Anzerlioglu, 2003].

В 1990-е гг. номинации группы входят в компетенцию элиты сообщества, объединенной в этнические организации. Общепринятых лингвонимов для урумского и румейского в греческой публицистике нет; эти идиомы редко упоминаются в газетах «Эллины Украины», «Камбана», «Хронос». Авторы, как правило, называют оба идиома — «диалекты и говоры мариупольских греков» или «греческие диалекты», подчеркивая их отличия от новогреческого языка. (Современный публицистический дискурс этнических обществ подробнее рассматривается в следующей главе.)

Административное положение греков Приазовья в XIX — начале XX в.