Язык цветов - [57]

Устыдившись своего заикания, она отвернулась и уставилась на цветок. Из бутона уже выбивались алые лепестки.

— Повтори, — едва слышно произнес Джефф. — Повтори еще раз: «Забудьте об этом».

Лори отказывалась смотреть на него.

— Нет.

— Повтори.

— Нет!

Последовало долгое молчание. Лори казалось, она слышит, как стучит ее сердце.

— Так, значит, вот почему ты не хотела разговаривать со мной.

Лори молчала. Она не отрывала взгляда от цветка. Ей показалось, среди красных лепестков появился кончик золотого.

— Лори, посмотри на меня. Ответь мне. Ты заикаешься, да?

Лори пыталась сосредоточить все свое внимание на бутоне. Теперь уже без сомнения из него появился золотой лепесток. Лори шагнула к креслу за фотоаппаратом.

— Постой! — Джефф загородил Лори дорогу. Он положил ей руки на плечи, и она, стиснув зубы, заставила себя повернуться. Она видела его лицо разгневанным, насмешливым, даже пристыженным, но никогда не видела таким серьезным. — Значит, все дело в этом? — спросил Джефф, глядя ей в глаза. — Вот почему ты по возможности отмалчиваешься. Вот почему ты говоришь так отчетливо, что кажешься высокомерной. О Господи! Ты скрывала свое заикание так хорошо, что я даже не догадывался о нем.

Прикосновение его рук разлилось огнем по всему телу Лори. Она в смятении отпрянула, избегая смотреть Джеффу в глаза. Нагнувшись, она взяла фотоаппарат.

— Да, я… заикаюсь. Теперь у вас… будет еще один повод посмеяться.

Она попыталась навести резкость, но у нее дрожали руки.

Джефф шагнул к ней. Взяв у нее фотоаппарат, он сам установил выдержку и диафрагму. Передавая аппарат Лори, он скользнул пальцами по ее руке. Даже это мимолетное прикосновение отозвалось в ней взрывом чувств. Джефф смотрел ей в глаза, и во взгляде его не было и тени насмешки.

— Знаешь, о тебе очень легко может сложиться превратное впечатление, — сдавленно проговорил он.

Наведя объектив на цветок, Лори нажала на спуск затвора. Она знала, что снимок получится плохой, поэтому решила повторить снова.

— Скажите мне лучше что-нибудь такое, о чем бы я не догадывалась, — с горечью произнесла она.

— Лори, я считал тебя самой заносчивой особой в Сент-Луисе. Почему ты мне ничего не сказала?

— Я… никому не говорю об этом.

— Ты просто вынуждаешь окружающих ошибаться. Такая красивая девушка… имеющая положение в обществе…

— Я вовсе не… красивая. — Лори снова навела фотоаппарат на цветок. — И положение в обществе ничего не дает. Я зарабатываю на жизнь, как и вы…

— Лори, пожалуйста, посмотри на меня.

— Нет.

— Посмотри.

Джефф встал между нею и цветком. Отобрав у нее фотоаппарат, он положил его на стол, затем приподнял ее голову.

— Посмотри!

Лори вскинула на него взгляд, чувствуя, как слезы горечи жгут ей глаза. Она заморгала, прогоняя их, но одна слезинка все же сорвалась с ресниц и медленно покатилась по щеке. Джефф раскрыл ее тайну, и она чувствовала себя перед ним словно раздетой.

Джефф нежно вытер ей щеку.

— Я ни за что… я никогда… никоим образом не хотел причинить тебе боль. Меня все время не покидало ощущение, что под внешним холодным фасадом скрывается другой, невидимый мне человек. Нежный, ранимый. Которого ты не позволяешь мне увидеть. Но чего же ты стыдишься?

Лори стиснула зубы. Ласковое прикосновение Джеффа наполнило ее такой жалостью к себе, что она не могла больше терпеть. Такой мужчина — такой красивый, такой уверенный в себе, в каждом своем слове, — он никогда не поймет.

Она покачала головой:

— Вы даже не можете представить себе… каково быть не такой, как все.

Горький смех Джеффа удивил ее.

— Пойдем.

Взяв Лори за руку, он отвел ее к креслу, усадил и, усевшись напротив, схватил за обе руки. Его пальцы были горячие и сильные.

— Позволь мне рассказать тебе, что такое быть не таким, как все, — начал Джефф, глядя ей прямо в глаза. — Это иметь рост шесть футов в четырнадцать лет. Это быть единственным в районе с неитальянской фамилией и разведенными родителями. Это постоянно слышать насмешки типа «Как там погода наверху?». Я-то прекрасно понимаю, что значит быть не таким, как все. И в конце концов я пришел к выводу, что ничего особенного в этом нет: да, я не как все. И плевать. Ничего страшного. Ничего такого, чего бы следовало стыдиться.

Добрый он был еще опаснее, чем рассерженный. Лори высвободила руки, чувствуя, что от его тепла с ней творится что-то неладное.

— Не пора ли вам проверить видеокамеру? — дрогнувшим голосом спросила она.

— С камерой все в порядке. — Джефф подался вперед, опершись на локти. — И с тобой тоже. Поверь мне.

Лори пожала плечами, не зная, что ответить. Она безотчетно потерла руку в том месте, где к ней прикасались пальцы Джеффа. Казалось, ее ударил электрический разряд.

— Вы правда… вы правда чувствовали себя не таким, как все?

Джефф печально покачал головой. От его улыбки сердце Лори пустилось вскачь.

— Еще когда мне было восемь лет, у моей бабушки начались яростные схватки с водителями автобусов. Они заявляли: «Этому ребенку уже исполнилось двенадцать. Платите за него как за взрослого». А моя бабушка отвечала: «Посмотрите на него получше! Он не взрослый — он просто высокий! Вам посоветовать хорошего глазного специалиста?» — кричала она. И поверь мне, кричала она здорово!