Ящик Пандоры - [81]

— В дело вовлечена вся верхушка городской прокуратуры. Все это мне жутко неприятно.

— Чего ж тут такого неприятного, Константин? За тридцать лет службы я принюхалась к нашей вони. Все заметные преступления совершают у нас не работяги, а начальники.

— Хочешь, не хочешь, Шура, но придется ставить в известность генерального прокурора Союза. Сейчас, правда, он на Кубе у Фиделя загорает. Тогда его зама.

— Ну и перестраховщик же ты, Костя. А в наше время это невозможная роскошь. Имела я в виду твоего генерального. У тебя есть гарантии, что он не связан с Зимариным, Амелиным, со всей этой шоблой? Его предшественники были замешаны в миллионных делах. Один — в золотом, другой — в хлопковом. И нити этих дел вели напрямую в Кремль. Извини, но ставить в известность кого-либо об этом деле я не собираюсь... Да кроме того, мне временами кажется, что вся эта версия держится на соплях.

— Меня всегда больше беспокоят преступники. В форме и без. Бардин, например.

— Есть сведения?

— Я анализировал факты, представленные Белым домом Ельцина. Какая-то мощная сила в стране перекачивает деньги в западные банки, заполняет иностранные биржи тоннами золота и подводит к Москве и Питеру воинские части. Ко мне приходил - один дяденька со Старой площади. Божится, что штаб компартии создал институт так называемых «доверенных лиц». Среди них и Бардин. Именно они растаскивают партийную кладовую по углам.

— Крысы. Бегут с тонущего корабля,— сказала Романова.

Женщины — Ирина, жена Меркулова Ольга, его падчерица Лида — управились на кухне и вся компания сосредоточенно занялась блинами с вареньем и чаем. Когда с поздним завтраком было покончено и меркуловское семейство приступило к уборке со стола, Ирина обратилась к Романовой:

— Александра Ивановна, у меня есть идея,— начала она нерешительно, но тут же заговорила быстро, будто боялась, что ее перебьют, не дадут договорить,— я могу попробовать... могу пойти к этой... Валерии Зимариной. У меня диплом консерватории, могу преподавать уроки фортепьяно, то есть я и преподаю..» кроме того, у меня есть артистические способности, по сценическому исполнению всегда были пятерки... У меня с собой все что нужно для уроков, магнитофонные записи для начинающих... Валерия меня не знает, сам Зимарин тоже... в общем, я поеду на дачу к Зимариным, пусть меня Клава порекомендует. .Я постараюсь все узнать о Кеше...

В комнате воцарилось молчание. Ирина взглядывала то на Меркулова, то на Романову — ждала решения. Наконец, начальница МУРа произнесла:

— Я не имею права подвергать опасности твою жизнь, Ириша. Хотя идея сама неплохая.

— Отвратительная идея,— жестоко сказал Меркулов,— любой работой и тем более сыскной должны заниматься профессионалы, а не любители. Любители имеют тенденции проваливаться сами и проваливать все дело значительно чаще, чем профессионалы.

— Но ведь эти профессионалы, Константин Дмитриевич, когда-то начинали и в своем первом задании практически были любителями,— заметила Ирина.

— Вполне резонное замечание,— согласилась Романова, но тут же добавила: — Хотя я бы ни одному из новичков не дала задания в таком деле. Это волчье логово, для них человеческая жизнь копейку стоит. Здесь артистических способностей и магнитофонов с уроками недостаточно, нужна профессиональная изворотливость и физическая сила. Так что признаем идею никуда не годящейся, Ириша.

Ирина попыталась было снова защищать свою идею, говорила, что занимается аутогенной тренировкой своих эмоций и это делает ее даже более полезной, чем опытный агент, но телефонный звонок оборвал ее попытки. Этот звонок был первым в длинном ряду следующих один за другим, и были они один другого бессмысленнее и бесполезнее.

Первым позвонил Грязнов и доложил, что муровские оперы, когда сам хозяин московской ментовки возглавил следствие, казалось, напали на след. Обложили по всем сыскным правилам одну шайку рэкетиров, специализировавшихся на похищении детей из благородных кооперативных семей. Вышли на подмосковный интернат. В нем мафиози прятали украденных ребятишек. Нашли пятерых. Но они, странное дело, не спешили домой: им нравилось в интернате, в кругу сверстников. Кеши в этой группе не было.

Второй звонок:

— Один хмырь приставал недавно к Нике, клянчил деньги. Прощупали: обычный алкаш, к похищению мальчика отношения не имеет,— доложил Вася Монахов.

И снова Грязнов: рассказ о визите в ночной бардак, охотно посещаемый дорогими гостями из дружеских арабских стран. Гости проявляли интерес не только к женскому, но и мужскому полу. Но к делу Кеши рассказ этот опять-таки отношения не имел.

Звонок Монахова. Ребята из местного угро передали по телетайпу, что на стене в каюте капитана Мартынчика из города Бердянска висела афиша тридцатилетней давности с изображением певицы Лолиты Торрес. А этот образ как-то не вязался не только с внешностью женщины, приковавшей Нику Славину к батарее водяного отопления, но и самой Валерии в ее обычном обличье.

Романова разозлилась на своих подчиненных и приказала обоим явиться в квартиру Меркулова, которая через полчаса превратилась в оперативный штаб.