Ярость неба - [33]

Глава 8

Второй вертолет не повторил судьбы своего собрата. Резко поднявшись вверх над кронами кипарисов, он сделал разворот и открыл огонь, очерчивая неровные полукруги над краем шоссе. Ответный огонь «спецов» пока не приносил желаемого результата.

Бой шел уже минут пять, и Ястреб стал опасаться, что сейчас здесь объявится подкрепление. И неважно, прибудет оно по земле или по воздуху. При любом раскладе получалось, что их засекли и теперь поведут в том направлении, куда бы отряд ни двинулся. У их противников наверняка есть совершенные приборы ночного видения.

Ясно одно – их приняли за какого-то другого, чрезвычайно опасного и агрессивного противника. Иначе открывать огонь на поражение, не сделав ни одного предупредительного выстрела, мог только полный псих. Самое плохое в настоящей ситуации – это то, что их вынудили принять бой. Вертолет, разлетевшийся на куски, которые сейчас полыхали на обочине шоссе, – весомый аргумент для того, чтобы уничтожить отряд на месте. А у них уже есть потери! Оксана сейчас как раз оказывает Борцу первую помощь. Ее прикрывает Бабай. Лишь бы у парня не было серьезного ранения!

У Ястреба давно выработалась привычка во время сражения поступать на манер Юлия Цезаря – засекать десятки не связанных друг с другом деталей, анализировать их со скоростью молнии, не прекращая тщательно продуманных силовых акций, которые диктовала сама военная обстановка. За пару минут он смог просчитать все варианты дальнейших действий, поставил себе жирную единицу за технику продвижения по неизвестной местности и пришел к безрадостному выводу – в настоящий момент единственным способом сохранить отряд является активное противодействие атаке с воздуха.

Но пилот второй боевой машины, учитывая неудачу, постигшую первый вертолет, не давал возможности поймать себя в прицел. Безостановочно совершая круговые движения над шоссе и краем лесного массива, «Blасk Hаwk» гибко уходил от огня «кедров». С его борта веером летели трассирующие пули, а несколько гранат превратили в свалку гнилого хвороста полторы дюжины отборных столетних деревьев.

Бойцы спасались только тем, что находились в непрестанном движении. Перебежками в глубь лесного массива уходил Дьяк, выпуская из своей «грозы» прицельные огневые клубки, которые, к сожалению, не учитывали упреждения при судорожном беспрерывном движении вертолета (увы, снайпер привык стрелять не на бегу, а из защищенного стабильного укрытия). Бокс фланировал вдоль оврага, нажимал на спусковой крючок, потом откатывался в сторону, занимал новую позицию, через полминуты снова срывался в бег на короткую дистанцию. Бабай уже не прикрывал раненого Борца, а тащил его на себе вниз по склону, как можно быстрее уходя от разрушительного огня вертолета. Прикрывала его Фея, посылая в сторону противника нечеткие смазанные очереди.

Все это Ястреб отмечал мгновенно, где-то на периферии своего внимания. А оно было сконцентрировано на темном силуэте вражеской боевой машины. Засекая очередную огненную вспышку, символизирующую начало новой атаки, он стремительно менял местоположение, скатывался вниз по склону, залегал на миг, стараясь поймать в прицел ревущий моторами и изрыгающий огонь вертолет.

Ему удалось это сделать спустя еще две минуты. «Blасk Hаwk» на какое-то короткое мгновение завис над полосой шоссе, дернул носом, криво поднимаясь вверх, и в этот момент открыл для нападения свой правый борт. Ястреб выстрелил наудачу, целясь в баки с горючим, и вдруг, к своей радости, обнаружил, что корпус боевой машины занимается огнем. Вскоре пространство над лесным шоссе осветилось яркой вспышкой еще одного взрыва. Бой пока был закончен.

Ястреб скатился вниз, на бегу крикнув Боксу:

– За мной!

Вскоре все бойцы собрались вокруг Бабая, который, тяжело дыша, аккуратно опустил на землю раненого товарища.

– У него несквозное ранение. Пуля, по-моему, в опасной близости от сердца. Кровь пока идет несильно, но скоро, конечно, усилится. И еще, похоже, задето легкое, – задыхаясь, шепотом констатировала Оксана, подбежав к Ястребу. – Я сделала укол новокаина. Только надолго это не поможет. Надо вытаскивать пулю.

– Командир, – хриплым голосом сказал Морячков, – со мной вы далеко не уйдете. Шансов у меня нет.

– Отставить, Борец. Не распускай сопли. У нас есть минут двадцать, чтобы смыться с этой трассы. Уходим вниз по склону. Бокс и Бабай, раскатать плащ-палатку, понесете первые метров двести. Потом мы с Дьяком вас сменим. Фея, идешь вперед. Дьяк замыкающий. Ходу!

Сколько раз Ястреб отдавал такие приказы! Они получались у него как-то сами собой, выскакивали из луженой командирской глотки автоматически, причем именно в том единственно верном порядке, в каком только и могли быть усвоены подчиненными. Но Ястреб готов был признать, что в таких переделках, как сегодня, не оказывался уже давно. Сейчас его мозг целенаправленно пытался найти выход из заведомо проигрышной ситуации. Но пока все было тщетно. Двигаясь следом за импровизированными носилками, на которых хрипел, выплевывая на землю кровавые сгустки, Борец, Ястреб с отчаянием думал о том, что задание, видимо, провалено. Конечно, все нельзя предусмотреть заранее. Но настоящие меры предосторожности он не принял. И вот теперь расплачивается. Только бы этот парень продержался еще несколько часов! В спокойном месте, в каком-нибудь схроне, Ястреб бы решился на операцию. Набор медикаментов у них есть, опыт полевой хирургии у него имелся. Другого варианта пока не придумать. Но теперь, на марше, он не может даже толком осмотреть раненого!