Ярко пылая - [7]

- Это точно. Когда думаю о змеях, первым делом на ум приходит Амелия.

- Я, вероятно, должна, сделать тебе выговор за то, что ты так жестока, но трудно поступить так, когда я согласна.

Глава

вторая, в которой бал оказывается разочарованием

Фаэтон грохотал и трясся по булыжникам, вынуждая Элинор цепляться за край сиденья или падать на колени матери. Ей хотелось, чтобы отец не нанимал эту блестящую дорогую карету, которая притягивала пристальные взгляды прохожих. Беспокойство скручивало ее желудок, как будто она съела что-то ядовитое.

Она разгладила складки на подоле своего светло-зеленого платья, жалея, что не разделяет восторга матери по поводу ткани. Элинор была уверена, восхищение матери в необыкновенном таланте дочери начиналось и заканчивалось тем, что Элинор больше не ограничивалась ношением белого муслина на публике, несмотря на молодость и статус незамужней. Ее новый гардероб был заполнен шелками и атласам, которые Элинор считала гораздо более подходящими для матроны, чем для себя.

Они спорили о цветах платья, хотя Элинор было сложно рассуждать о чём-то настолько поверхностном. Миссис Пемброук отказалась рассматривать любой из цветов, которые Элинор предпочла, по причине того, что они были слишком темными, интенсивными или богатыми для девушки. А Элинор указала на то, что на несколько лет назад была вынуждена покинуть общество. Миссис Пемброук сказала:

- Это именно то, о чем никто не должен узнать.

Несомненно, ее мама очень надеялась, что три года назад выход Элинор в свет не остался в памяти модного общества, как воспоминание о неуклюжей, ничем не примечательной девушке.

- Помни, Элинор, о чем мы говорили, - сказал господин Пемброук. - Ты станешь объектом обсуждения этим вечером и должна казаться равнодушной к разговорам, скромной, вежливой, почтительной. Многие сегодня вечером будут разглядывать тебя, чтобы убедиться, не сделал ли тебя талант Поджигающей дикой и непослушной. Прими приглашение любого, кто пригласит на танец, но не отдавай предпочтений. Не стремись получить предложение на первом публичном появлении, особенно в начале сезона. Будет достаточно времени для этого, как только я познакомлюсь с кандидатами на твою руку более близко. Этот вечер для того, чтобы представить тебя модному миру.

- Что насчет ужина? - спросила Элинор.

Она понятия не имела, на какой ступени социальной лестницы находится - неужели необычная Поджигающая превосходит баронессу? И мысли о том, чтобы споткнуться при толпе, в которой все жалеют или презирают всех, заставили ее снова съежиться.

- Ты не должна бояться. Я гарантирую, у тебя будет подходящий партнер, когда придет время.

Элинор кивнула и опустила глаза, она представляла собой картину беспечного девичества. Ее желудок снова попытался вывернуться наизнанку. Девушка посмотрела на туфли, серебристо-зеленые, подходящие к платью. Должно быть, просто показалось, что они тесны, обувь очень хорошо сидела, когда она примеряла их два дня назад.

Они стояли в очереди перед парадными дверями дома лорда Ормерода, ожидая, пока их впустят внутрь. Миссис Пемброук всё время щебетала о перспективах Элинор, о её платье, о её волосах, о её украшениях, затем снова о перспективах, пока у Элинор не закружилась от всего этого голова. Может, она и обрадовалась этому недомоганию, как предлогу покинуть вечер, если бы не была полностью уверена, что отец промокнёт ей лицо влажным платком и всё равно отправит на бал. Элинор тяжело сглотнула и сделала вид, что внимательно слушает мать. Всё будет не так уж страшно. Там будет Селина. Не все мужчины окажутся такими мерзкими, как она боится, и ей даже понравится танцевать. А отец, дай Бог, не будет весь вечер находиться подле неё. Не так уж и страшно. Совсем не страшно.

Особняк лорда Ормерода состоял из нескольких этажей, все его окна лучились светом. Дом был полон, хотя и не настолько заполнен, чтобы пробираться сквозь толпу. Лорд и леди Ормерод не появились, чтобы поприветствовать их, но, казалось, родители не думали о нарушении этикета. И, хотя Элинор услышала, как ее имя объявили, она не думала, что это было слышно, далее чем в пяти футах от двери. Она могла еще несколько минут сохранить анонимность.

Это был красивый особняк, но в нем было слишком много народа. Элинор пыталась не пялиться на изящно вырезанные столы и стулья, картины известных мастеров или изящные мраморные скульптуры, которые беспорядочно разместили по всему дому, как будто лорд Ормерод или его жена имели так много красивых, дорогих вещей и могли бросать их, где угодно. Как же отец получил сюда приглашение? Эта мысль смутила ее.

Она прошла через душные, тесные комнаты, в которых пахло потом и духами, и вышла в зал, где высокий потолок в оправе с позолотой и росписью напоминали полуденное небо. Обманки в виде облаков, готовые плыть по потолку и блокировать лучи невидимого солнца. Но на самом деле свет обеспечивался тремя люстрами, свет которых отражался на паркете. Мужчины в плотно облегающих кителях и бриджах до колена соперничали с женщинами в муслинах и шелках, драпированных марлей, за приз, на самый красочный наряд.