Яр: Классический детектив - [26]

— Извините…

Обернуться мне пришлось всем телом, потому что поворачивать шею было больно. У двери стоял насупленный семейный шофер и по совместительству костолом Георгий Баранов.

— Что это было? — просипел я, проверяя все ли шейные позвонки на месте.

— Рефлекс. А чего вы вламываетесь так неожиданно.

— Ну и рефлексы у вас. И много вы всего такого умеете?

— Ничего я не умею, так набрался по мелочи в тюрьме, — закрученные такие женские ресницы прикрыли блеск глаз, в которых еще угадывались всполохи затихающей звериной ярости.

Я с некоторым трудом встал, отряхнул невидимые пылинки с брюк.

— Почему вы кричали? — Кучерук тут же открыла рот и, поскуливая как побитая собака, понесла какую-то ахинею. Все то ее обижают, никто не любит, а она столько добра всем сделала. Она явно съехала с катушек. Я переглянулся с Барановым. Он показал мне иконку:

— Я только у нее из рук взял, а она в крик. Полина Леонидовна попросила ее увести наверх и присмотреть, а то перед гостями неудобно.

Тут вдруг женщина совершенно нормальным голосом пояснила:

— Это он пытался выяснить, чего я знаю, и рассказать могу. Клешнями своими цапнул, а тут вы под горячую руку.

Баранова аж перекосило, сунув свои провинившиеся кулачищи в карманы, он хмуро процедил:

— Да что вы слушаете, она же сдвинулась, ку-ку, всю жизнь тайно любила хозяина и теперь вот с катушек слетела.

Но Кучерук уже выглядела вполне нормально. Взгляд перестал бесцельно бродить от одного предмета к другому, а руки бессмысленно шарить по мятой юбке.

— Так что же такого интересного вы знаете? — поспешил я воспользоваться минутой просветления.

— Не ваше дело. Придет время, может, и расскажу чего, а пока…

Она встала, прошла к зеркалу, поправила свое гнездо, обернулась.

— А пока шли бы вы мальчики. Что-то я не в себе немного, отдохнуть надо.

И она настойчиво выпроводила нас обоих из комнаты. Знала ли она что-то или ей это только казалось, оставалось загадкой.

Оказавшись в коридоре, я не удержался от ехидства:

— А вы всегда так рьяно выполняете поручения работодательницы? Что до рукоприкладства доходит?

— Не было никакого рукоприкладства, — вспылил водитель.

— Ладно, не злитесь. Жалобы на вас не поступило, значит, можно сказать, и не было. Слушайте, Георгий, а что вы можете сказать про Полину? Вы ведь, надо полагать, ее уже хорошо узнали. Сколько вы здесь работаете? Лет пять?

— Шесть. Полина Леонидовна очень порядочная и хорошая девушка. И эта Кучерук на нее какие-то поклепы наводит. А ведь это невинное, милое создание. Она ведь совсем как ребенок, и к жизни не приспособлена.

— Неужели? — я с жадностью наблюдал, как глаза прожженного верзилы мечтательно затуманились. Удивительно, какое влияние женщины иногда оказывают на мужчин. Мне не казалась Полина ангелочком, но представить себе эту юную, легкомысленную блондиночку с окровавленной ручкой в кулаке тоже было трудно. Надо рассказать Яру. Уверен, он может себе представить в роли убийцы даже крошку-Марьяну. С него станется.

Тут меня как током ударило, я ринулся вниз, но опоздал. Библиотека встретила меня гулкой пустотой. Кому же это была так на руку смерть «старика»? Я уныло уставился на шкафы с книгами, высившиеся от пола до потолка, но тома, хранившие массу знаний, не могли помочь с ответом на этот простой вопрос. На всякий случай я внимательно оглядел пол, но, к сожалению, это только в романах преступники непременно роняют на пол портсигары или платки с инициалами.

Ни с чем я вернулся в зал. Гости расходились, шумно прощаясь и в очередной раз поздравляя будущих жениха и невесту. Наверняка эта вечеринка с сюрпризами станет не меньше чем на пару недель хитом всех местных сплетен. Встав у выхода, я внимательно провожал взглядом ручки всех представительниц прекрасной половины общества, особенно близких Кость. Палитра маникюра была весьма разнообразна, от прозрачного до кислотно-зеленого, здесь были и цветочки, и леопардовые мотивы и даже человеческие черепа. Но приглянувшегося мне камушка, увы, не нашлось.

Наконец, Валерия повела на крыльцо последнюю парочку. Мужчина изрядно набрался дармовым шампанским и двум женщинами с трудом удавалось заставлять его двигаться в вертикальном положении. Он все норовил завалиться набок, но при этом с удовольствием пялился на открытые плечи хозяйки дома. Яр с тревогой посматривал на троицу, явно порываясь помочь, но в него мертвой хваткой вцепилась Изольда, причем в прямом смысле слова. Дамочка тоже была явно навеселе, она буквально повисла у него на руке и что-то говорила, и сама в ответ хихикала, тихонько и коротко, напоминая чихающего пекинеса. Длинный утомительный вечер и приличная доза спиртного не лучшим образом сказались на ее внешности. Сейчас она выглядела на все свои 50 лет, со всеми морщинками вокруг глаз и в излишне глубоком для ее возраста декольте. Представляю, что с ней было, когда после многих лишений на закате красоты и жизненной силы муж выпнул ее на улицу, едва дав вкусить прелестей беспечной жизни.

Вернулась Валерия. В своем длинном платье и маленькими завитками вокруг головы она походила на греческую богиню. Она грациозно и уверенно плыла через зал на тончайших шпильках, которые запросто можно было использовать как холодное оружие. Аккуратные бедра, обтянутые серебристой тканью, сексуально покачивались в такт шагам. Эх, повезло же Яру! Хотя… не уверен, что он это ценит, к сожалению. Девушка подошла к матери начала что-то тихо ей говорить. Та только досадливо морщилась и пыталась ее оттолкнуть правой рукой, левой по-прежнему крепко вцепившись в локоть Гордеева. Даже странно, что эта размалеванная приземлённая женщина могла породить такую очаровательную дочь. Похоже, Изольде требовалось продолжение банкета, и попытки Валерии убедить ее пойти спать не увенчались успехом.