Япония в годы войны (записки очевидца) - [49]
Прямым следствием военных неудач японской армии и флота в 1943 г. была вновь разгоревшаяся острая борьба в японском руководстве по вопросу о путях достижения победы или выхода из войны с наименьшими для Японии потерями. По-прежнему три главные силы участвовали в этой борьбе – крупные монополии, представители высших военных кругов и бюрократическая знать, тесно связанная с императорским двором. Каждая из групп преследовала свои цели в захватнической войне и в новой обстановке стремилась извлечь максимум выгоды. Борьба велась на всех уровнях, в том числе в самом правительстве, представлявшем коалицию тех же трех сил.
Крупные монополии и финансовые круги, как и прежде, считали, что война принесла большие выгоды национальному капиталу, поэтому необходимо закрепить успехи первых лет решающими победами армии и флота, не останавливаясь перед любыми издержками. Военные руководители во главе с генералом Тодзио также видели единственный выход в продолжении войны всеми возможными средствами, форсировали тотальную мобилизацию и готовились к решающим схваткам на море. Дворцовая бюрократия и связанная с ней группа политических деятелей во главе с принцем Коноэ признавали, что выиграть войну только военными средствами в новой обстановке уже нельзя, необходимы более активная внешнеполитическая деятельность и обновление правительства Тодзио.
Внутри каждой из перечисленных групп были свои разногласия. Например, между армией и флотом шла борьба за большую долю военной продукции, по вопросам дальнейшей стратегии в войне.
В конечйом счете вёрх взяли представители дворцовой бюрократии. Их требование состояло в том, чтобы не расширять больше военных операций, не занимать новых территорий, а активизировать внешнеполитические действия с целью достижения достойного мира. Министром иностранных дел император назначил М. Сигэмицу, которому было поручено выполнение этой задачи.
Каждый внимательный наблюдатель не мог не заметить в 1943 г. смены настроений японской прессы, работавшей под контролем правительственного Информационного бюро во главе с Симомура. Все чаще проскальзывали нотки тревоги за исход войны, разочарование капитулировавшей Италией и терпевшей военное поражение Германией. Единственная выходившая на английском языке «Джапан тайме», считавшаяся официозом японского МИДа, время от времени в своих передовицах признавала, что на смену практиковавшейся в прошлом дипломатии грубой силы приходит более «гибкая дипломатия», порожденная новой обстановкой в мире. Кстати сказать, в годы войны только эта газета и журнал «Форин эфферз» от всех иностранцев, в том числе и от нас, принимали платные объявления и юбилейные публикации. Редакции этих органов можно было посетить в любое время, чтобы перекинуться парой фраз о новостях международной жизни. Руководители этих изданий бывали гостями на праздничных приемах в нашем посольстве.
С приходом Сигэмицу к руководству дипломатической службой Японии (в связи с новым курсом во внешней политике Японии) в дипломатических и журналистских кругах стали поговаривать об улучшении отношений с Москвой и даже допускали возможность посредничества Японии в примирении Советского Союза с фашистской Германией. Как ни странно, но в Японии даже опытные дипломаты и журналисты не понимали классового характера войны советского народа против гитлеровских захватчиков, не сознавали готовности советских людей бороться до полного уничтожения фашизма.
В соответствии с новым курсом во внешней политике японская дипломатическая служба начала проводить активный зондаж в США, Англии и Китае с целью выявить существование среди правящих кругов этих стран настроений в пользу сепаратного мира. Особенно активно такого рода шаги стали проводиться в отношении Чунцина.
В ТИСКАХ ДУХОВНОГО РАБСТВА
Война пришла на японскую землю, опустошая города, уничтожая человеческие жизни, разрушая материальную и духовную культуру. Изменился столицы, неузнаваемыми стали ее поблекли краски Гинзы и базаров в Асакуса и Синдзюку. Люди разучились проводить веселые праздники с подарками и угощениями, не видно приветливых улыбок, не слышно привычного веселого гомона в общественном транспорте и универмагах. С тяжелой думой о войне вставали и ложились японцы.
Не стало фланирующих на улицах Токио красивых японок в праздничных кимоно и роскошных поясах (оби), с традиционными высокими прическами. Абсолютно все женщины теперь носили широкие шаровары (момпэ) и такие же блузы (хантэн), а также защищавшие от огня и осколков капюшоны. Не хватало топлива, люди месяцами жили в неотапливаемых летних помещениях. Не было мыла и многих других товаров первой необходимости.
Как всегда, больше всех от войны страдали дети. Для них, лишенных тепла, пищи и материнского ухода, война становилась катастрофой: резко поднялась детская смертность, в каждой семье больные дети, прекратили занятия начальные школы. На малейшую заботу о детях смотрели с осуждением, как на высокую прическу японской гейши. Война вносила перемены в жизнь, быт и традиции народа. В известной степени эти перемены коснулись и религии.
Об авторе: 1929 года рождения, наполовину негр, наполовину индеец сиксика (черноногие), Куртис Найт до 8-ми летнего возраста жил в индейской резервации. Очень рано его вдохновила к сочинению песен его мать, она писала не только отличные стихи, но и хорошие песни и музыку. После окончания школы он переехал в Калифорнию, там было несравненно больше возможностей для расширения музыкального кругозора. Затем автобус, проделав путь в три тысячи миль, привёз его в Нью-Йорк, где он встретил одного агента, занимающегося подбором групп для созданных им целой сети клубов на Восточном Побережье.
Вместе с Джанис Вы пройдёте от четырёхдолларовых выступлений в кафешках до пятидесяти тысяч за вечер и миллионных сборов с продаж пластинок. Вместе с Джанис Вы скурите тонны травы, проглотите кубометры спидов и истратите на себя невообразимое количество кислоты и смака, выпьете цистерны Южного Комфорта, текилы и русской водки. Вместе с Джанис Вы сблизитесь со многими звёздами от Кантри Джо и Криса Кристоферсона до безвестных, снятых ею прямо с улицы хорошеньких блондинчиков. Вместе с Джанис узнаете, что значит любить женщин и выдерживать их обожание и привязанность.
За две недели до тридцатилетия Марк Болан погиб в трагической катастрофе. Машина, пассажиром которой был рок–идол, ехала рано утром по одной из узких дорог Южного Лондона, и когда на её пути оказался горбатый железнодорожный мост, она потеряла управление и врезалась в дерево. Он скончался мгновенно. В тот же день национальные газеты поместили новость об этой роковой катастрофе на первых страницах. Мир поп музыки был ошеломлён. Сотни поклонников оплакивали смерть своего идола, едва не превратив его похороны в балаган, и по сей день к месту катастрофы совершаются постоянные паломничества с целью повесить на это дерево наивные, но нежные и искренние послания. Хотя утверждение, что гибель Марка Болана следовала образцам многих его предшественников спорно, тем не менее, обозревателя эфемерного мира рок–н–ролла со всеми его эксцессами и крайностями можно простить за тот вывод, что предпосылкой к звёздности является готовность претендента умереть насильственной смертью до своего тридцатилетия, находясь на вершине своей карьеры.
Часто слышишь, «Если ты помнишь шестидесятые, тебя там не было». И это отчасти правда, так как никогда не было выпито, не скурено книг и не использовано всевозможных ингредиентов больше, чем тогда. Но единственной слабостью Таппи Райта были женщины. Отсюда и ясность его воспоминаний определённо самого невероятного периода во всемирной истории, ядро, которого в британской культуре, думаю, составляло всего каких–нибудь пять сотен человек, и Таппи Райт был в эпицентре этого кратковременного вихря, который изменил мир. Эту книгу будешь читать и перечитывать, часто возвращаясь к уже прочитанному.
Первая часть книги Л.Млечина «Алиби для великой певицы» (из серии книг «Супершпионки XX века») посвящена загадочной судьбе знаменитой русской певицы Надежды Плевицкой. Будучи женой одного из руководителей белогвардейской эмиграции, она успешно работала на советскую разведку.Любовь и шпионаж — главная тема второй части книги. Она повествует о трагической судьбе немецкой женщины, которая ради любимого человека пошла на предательство, была осуждена и до сих пор находится в заключении в ФРГ.
Театральный путь Алексея Владимировича Бородина начинался с роли Ивана-царевича в школьном спектакле в Шанхае. И куда только не заносила его Мельпомена: от Кирова до Рейкьявика! Но главное – РАМТ. Бородин руководит им тридцать семь лет. За это время поменялись общественный строй, герб, флаг, название страны, площади и самого театра. А Российский академический молодежный остается собой, неизменна любовь к нему зрителей всех возрастов, и это личная заслуга автора книги. Жанры под ее обложкой сосуществуют свободно – как под крышей РАМТа.