Янтарин - [4]

— Я тебе поскулю!

— Сама ползи. Раскомандовалась.

Фелиша зарычала. Ползти до второго этажа по лохмам плюща в одиночестве ей не улыбалось. Хотя бы по той причине, что на плющ у неё была аллергия.

— Я отдам тебе кулон, — нехотя выдавила она.

— Побрякушками не увлекаюсь, — с достоинством ответил брат. Но уши его заинтересованно покраснели. — Мамин?

— Дам поносить, — тут же поправилась Фелиша. — На месяц… то есть, неделю.

— Прямо сейчас.

— В спальне, в шкатулке.

— Бессовестно врёшь. У тебя на шее. Всегда.

Янтарная капелька с попавшей внутрь веточкой перекочевала в требовательно протянутую ладонь.

— Вымогатель.

— Весь в тебя. Лезем?

— Ещё одна ма-аленькая просьба, — лицо Фелиши расплылось в улыбке.

…Узел плюща под ногой предательски прорвался и принцесса чертыхаясь повисла на руках. Ползущий рядом Феликс сделал круглые глаза и демонстративно зевнул. Пыхтя, Фелиша подтянулась к следующей ветке.

— Не знаю, заметила ли ты, но вообще-то я был рядом, — в пространство заметил её близнец. — Всего-то и нужно было, что помощи попросить.

— В помощи нуждаются слабаки и неудачники, — отбрила сестрёнка. — Ну, ещё иногда ты.

— Я не прошу!

— Зато так смотришь — подзаборные собаки так душу не рвут, как ты поскуливаешь, хе-хе.

— Ах ты…

Фелиша показала брату язык. Феликс привычно поджал губы и сунул под нос сестре кулак.

— Начинай, — она подползла ближе и хитро сощурилась. — Начинай мылить мне холку. Я с удовольствием полюбуюсь, как ты оторвёшь свои белые ручки от плюща и примешься меня лупить.

Принц вздохнул. Конечно же он не собирался бить свою близняшку. И не потому, что бить девочек некрасиво, а потому что в тот единственный раз, когда он попытался доказать свою точку зрения кулаками, его горячо любимая сестричка так отметелила близнеца, что он по гроб жизни зарёкся связываться с девчонками. И пусть с того памятного дня прошло много лет, память о позорном избиении въелась в самые основы сознания.

— Поверить не могу, что ты меня уболтала, — прошипел Феликс, в очередной раз оскальзываясь на разлапистом листе, уже пропитавшемся вечерней влагой. Сырой подол холодил лодыжки, в сапогах мерзко хлюпало. Сестра привычно придержала его за шиворот. Как только умудрилась со спущенными рукавами? Да и длинные штанины ей нисколько не мешают.

Зато себя даже представлять не хочется. Одно хорошо — они с сестрой настолько похожи, что никому и в голову не взбредёт, что…

— Вот будет смеху, если тебя в моём платье засекут, — хихикнула Фелиша.

Феликс мрачно повёл плечами, не слишком широкими, но всё же платье предостерегающе затрещало. Короткие рукава, собственно из-за которых его и забраковали для лазанья по беседкам, тихонько зашуршали.

— Я тебя плющом накормлю, если растреплешься, — предупредил он. — Может, отравишься, и я наконец-то буду…

— Шиш тебе. Кроме тебя у отца останется ещё двое и третий на подходе. — Фелиша неловко качнулась, плющ мазнул по щеке. Завтра она опухнет и будет жутко чесаться.

— З-зараза. Не можешь мне подол оторвать?

— Может, с тобой ещё и подштанниками поделиться? — глаза брата возмущённо сверкнули. — Ползи давай. Слышишь, уже шумят.

Весть о том, что передовой полк во главе с наследником престола разбит, а сам кронпринц исчез в неизвестном направлении, разлетелась по палацу в мгновение ока. Не успели даже рыдающую Милли в покои отконвоировать. А тут ещё храмовый колокол голос подал.

— Надо бы обговорить сложившуюся ситуацию, — заметил Веллерен. — И открывающиеся перспективы.

— Я знаю ваши предложения. Лучше успокойте Талину, Веллерен. Она любит ваш голос. — Король развернулся к выходу, остановился. — Приходите в беседку. Я буду ждать вас там через двадцать минут.

Вампир задумчиво вытянул губы трубочкой, вытащил из рукава небольшой свиток, пробежал его глазами, потом перевёл взгляд на солнце, почти закатившееся за горы. Второй этаж, не так высоко. Воровато огляделся, чтоб не устроить какой-нибудь любопытной горничной инфаркт, подошёл к перилам и без разбега спрыгнул вниз — иногда он любил вспомнить молодость и совершить что-то… нечеловеческое.

К Талине он не пошёл — Таша умная девушка. Если никто за ней не явился, значит бояться не стоит. Посидит ещё часок сама, соловья послушает, с собакой поиграет.

А вот две рыжие проблемы, точнее — одна, но от этого не легче, обязательно что-нибудь устроят. Вампир усмехнулся. Никогда не думал, что станет нянькой для королевских деток. Одно дело — вбивать в их головёнки разные науки от техники боя до древних языков, и совсем другое — следить за тем, чтоб веснушчатый нос принцессы Фелишии не влез на совещание прежде времени. Опустился. А ведь раньше вампиры вырезали воинов-фениксов целыми поселениями, не обращая внимания ни на возраст, ни на пол. Веллерен ещё помнил, когда его отряд налетел на храм, в котором укрылись старики и дети фениксов. Помнил, как горели притвор и святилище, и как бились в закрытые двери заточенные в храме люди. Молча. По-звериному скреблись в перекрытые балкой двери и безмолвствовали. Воины до мозга костей… Те, правда, тоже в долгу не оставались, методично избавляясь от кровососов такими же радикальными методами. Их последний налёт вымел почти всё вампирье племя с лица страны, разметав жалкие крохи по целому континенту. Правда, сам Веллерен в то время уже грелся у королевского костерка, уютно обустроившись в палатах тогдашнего правителя — прадеда нынешнего. Сломался после истории с храмом Солнца.