Запах солнца
Тяжёлая рука властно легла на плечо. Плечо раздражённо дёрнулось, избавляясь от лишней конечности. Рука не смутилась и опять удобно примостилась во впадинку между шеей и ключицей.
Блеснули белые крепкие зубы и со смаком впились в нетерпеливо постукивающие по воротнику пальцы.
-Ах ты малявка паскудная?!
Укушенные пальцы клещом впились в ухо, на котором кусака и повис, отлепившись от старого можжевелового дерева с толстенным перекрученным стволом, затмившим своей пузатостью даже жидкую крону.
-А-йяя! Пустите, дяденька!!!
Бешено сверкнули глаза.
-Какой я тебе дяденька, пацан?- возмутился молодой парень, изо всех сил пытаясь удержать шипящего паршивца за ухо.- Разуй глаза!
Пацан действительно пригляделся. Обнаружил достаточно молодое хмурое лицо, не слишком накачанное, скорей жилистое тело, облачённое в простой комбинезон садовника, и решил охаметь ещё больше.
-Сам разуй, слепота куриная! Какой я тебе парень?
Рука разжалась и возмутитель спокойствия плюхнулся... плюхнулась на лужайку, в которой до этого так самозабвенно ковырялась. Буркнула какое-то замысловатое ругательство, потёрла отбитое место и недовольно уставилась на своего обидчика. Маленькая, встрепанная, словно воробей, и тёмные глазища из-под соломенной чёлки посверкивают.
-Что?
-Это я тебя должен спрашивать, что. Что ты здесь забыла?- садовник оскалился в ехидной ухмылке, когда пацанка попыталась подняться, и спокойно придавил баламутку ногой в плечо. Возмущённого пыхтения парень словно не замечал, а прокусить кожаный ботинок девчонка не смогла, хоть и очень старалась.- Это частная территория. ЗАмок и прилегающие к нему земли принадлежат господину О'Лливу, посторонним здесь находиться запрещено. Тем более ночью! Тебе повезло, что на ротвейлеров не наткнулась.
Начинающая уголовница независимо фыркнула и задрала нос. Парень на секунду прикрыл чуть раскосые миндалевидные глаза, явно задумавшись, что же сотворить с девчонкой. Та сидела на отбитой попе и хлопала совершенно честными непонимающими глазами.
-Ладно, что ты здесь делала?
Девушка непонимающе моргнула:
-На клумбе сидела.
-До туалета что ли не успевала?
Девчонка вспыхнула.
-Я кусты разглядывала!!!
-Зачем?
-Хотела узнать, какой дурак их так запустил!
-Узнала?- кротко поинтересовался садовник. Уголовница пробурчала очередной комплимент, но донести его до собеседника не успела - парень схватил её за шиворот, поставил на ноги и поволок к закрытым на ночь воротам.
-Эй там, на посту!- он застучал в кабинку охранников.- Дик, открой ворота!
Высунулась заспанная физиономия, окинула взглядом нарушителя спокойствия и моментально построжела.
-Кто такая?
Садовник усмехнулся, покрепче перехватывая завозившуюся девчонку.
-Любительница туалетов на свежем воздухе. Проверь, как она вообще умудрилась пробраться на территорию, и вытолкай подальше. И будьте осторожней - она грызётся, словно не ела неделю. Вон, даже ботинок мой пожевала.
Но уйти он не успел: принявший девчонку охранник коротко матюгнулся, схватился за прокушенную руку, а освободившаяся пленница со свистом пронеслась мимо, сбила садовника с ног и исчезла в зарослях запущенного сада.
-Ах чтоб вас всех! Вил, она удрала!
Парень хрустнул ушибленной коленкой, окатил Дика мрачным взглядом и заверил, что очень даже в курсе.
-Ладно, сам её найду и обо всём расспрошу.
-А я?
Вил недобро прищурился:
-А ты в следующий раз спи поменьше на посту, а то уволят к чертям.
Охранник побледнел:
-Ты же не...
-Ладно, я уже всё забыл. Только сам бате не проболтайся, этот в подробности вдаваться не любит.
Садовник ещё раз хрустнул коленкой и поковылял в сад.
Беглянка обнаружилась всё на той же клумбе, у того же древнего можжевельника, которым месяц назад так восхищался заезжий специалист. Если бы они все тогда только знали, чем обернётся восторг господина заезжего специалиста какой-то раздутой, неестественно пузатой корягой, гнали бы дорогого гостя паршивой метлой! Биолог долго расточал комплименты хозяину, но ещё дольше его не могли оторвать от несчастного растения, замученного бесчисленными замерами, снятиями соскобов и фотоснимками. Потом, науськанная всё тем же научным фанатиком, сюда заявилась небольшая делегация репортёров. Все были очень вежливы и ненавязчивы, но недолюбливающий шумное общество О'Ллив всё равно заработал жуткую мигрень и с дуру приказал от чёртового растения избавиться самым радикальным способом. И вот тут-то объявились серьёзные дяденьки и тётеньки в зелёных футболках с надписями "Greenpeace", которые сами были готовы зарубать кого угодно, лишь бы проклятый можжевельник и дальше вонял под окнами рабочего кабинета несчастного хозяина и вызывал у того ещё большую неприязнь. Скандал замяли, дерево осталось в замковом парке отравлять жизнь и воздух, и вот уже целую неделю в окрестностях было подозрительно тихо и спокойно...
Древнее растение, пережившее с десяток столетий, потому, собственно, и взбудоражившее общество, могло посоперничать разве что с некоторыми булыжниками из кладки, оставшимися от прежнего замка некоего Марэха (то ли мелкого удельного князька, то ли обнищавшего высокородного лорда, то ли вообще какой-то невнятной тёмной личности), разрушенного ещё в прошлом веке. Теперь на его месте стояло совсем иное сооружение, едва ли вообще напоминающее замок - целый комплекс многоярусных коттеджей с прилепленными там-сям башнями-обманками. Зачем это чудо-юдо понадобилось господину О'Лливу, он и сам не знал, возможно, купился на чистый воздух и действительно не тронутой человеком полоской леса, ещё сохранившей запах старых болот и дикой природы, так необходимой его больному сыну. Нужно было отмахать по буеракам миль семь, чтобы вписаться в затаившийся в самой чаще замок. Именно отмахать, потому что единственный внедорожник, который пробился-таки однажды к замку, "умер" буквально перед кабинкой охраны, честно выполнив свой долг и привезя несколько лет назад того самого наследника. С тех пор молодой О'Ллив безвылазно жил здесь, не слишком, в общем, скучая за внешним миром. Если честно, вообще за ним не скучая. Тот небольшой штат прислуги, что он привёз с собой, стоически воспринял идею поселиться в забытом Богом и цивилизацией месте и, хотя хозяин никого не удерживал силой, за три года никто так и не оставил своего взбалмошного господина.
