Яма и Нияма: Исследование этических основ практики йоги - [16]

Скажем, наш собеседник делится с нами волнением по поводу предстоящего ему путешествия. И тут мы начинаем рассказывать ему о поездке в гораздо более экзотическое место, которую планируем совершить, или говорим, что уже побывали там, куда он собирается отправиться. Так или иначе, беседа уходит в сторону нашего рассказа о самих себе и о нашей поездке, и таким образом мы крадем у этого человека его приятное возбуждение по поводу его собственной поездки. То же самое относится даже к теме смерти. Например, умирает мать какого-то человека. И вот в разговоре с ним мы пускаемся в воспоминания о смерти нашей собственной матери, увязывая эту тему с нашей прошлой потерей, вместо того чтобы посочувствовать другому.

А бывает, что мы крадем у других людей, не уделяя им внимания или просто игнорируя. Во всех случаях, когда мы обкрадываем других, мы превращаем их рассказ о какой-то их ситуации в монолог о наших собственных обстоятельствах. Какие бы слова мы при этом ни произносили, мы намерены угодить себе, а не другому человеку. Испытывая недовольство собой или своей жизнью, мы склонны либо наводить тоску на других, либо из зависти мучить их язвительными комментариями. Когда мы по-настоящему заботимся о других, мы выражаем эту заботу благосклонно, мягко и тактично.

Когда я училась у йога Бхаяна, он имел обыкновение говорить: «Вы должны всегда поднимать настроение другим людям». Вот какой вопрос мы должны всегда задавать себе, общаясь с людьми: испытывает ли человек после нашего с ним контакта душевный подъем или ощущение, будто у него отняли что-то ценное? Украсили ли мы его день, уделив минутку, чтобы его выслушать, искренне похвалить или просто улыбнуться?

Кража у земли

Мы крадем не только у других людей, но также и у земли. Мы забываем, что мы — это дух, переживающий человеческий опыт. Мы — лишь гости в человеческом теле; мы гости в прямом смысле этого слова. Ведь вы, явившись в дом друга на обед, не стали бы бранить еду или мусорить и не ушли бы, прихватив с собой подсвечники, потому что они вам приглянулись. Тем не менее именно таким образом мы обращаемся с нашим миром.

Мы — гости на этой земле, гости в наших телах и в наших умах. Осознавать эту реальность означает признать, что ничто на физическом плане не принадлежит и не может принадлежать нам. И тогда «владение» чем-либо становится формой кражи. Мы используем термин «я» и «мое» применительно почти ко всему: мой дом, мой автомобиль, моя одежда, мои дети… Мы даже говорим: «У меня колесо спустило». Мы считаем вещи своей собственностью, и это так глубоко укоренилось в нашем языке и культуре, что нам очень трудно понять, до какой степени всё на самом деле не является нашим. Эта заповедь (неприсвоение чужого) призывает рассматривать все вещи, находящиеся в нашем распоряжении, как нечто ценное, данное нам взаймы, и в течение времени, когда мы пользуемся этими — вещами, мы должны о них заботиться.

Представьте, что произошло бы, если бы всякий раз, когда мы что-то берем, мы что-то и отдавали.

Пропасть между имущими и неимущими на земле все расширяется. Было бы нелепо полагать, будто все материальные богатства земли могли бы делиться поровну, но ведь это неправильно, когда голодают дети и бездомные старики. Богослов Вальтер Брюггеманн пишет, что щедрость земли предназначена для всего общества, а не для отдельного человека. Я часто думаю, каким мог бы быть этот мир, если бы мы осознали всю глубину этого утверждения и жили так, будто все, что мы считаем «своим», могло бы использоваться на благо общества.

Понятие «неприсвоение чужого» означает не только не брать того, что нам не принадлежит. Это врожденное понимание того, что с самого момента нашего рождения мы в долгу перед этим даром, который называется жизнью. Веды, древние священные писания, говорят о том, что ничего нельзя брать, если ничего не отдаешь взамен. Представьте, что произошло бы, если бы всякий раз, когда мы что-то берем, мы что-то и отдавали. Я не думаю, что ведические писания говорили о каком-нибудь хламе. Там имелось в виду врожденное ощущение необходимости взаимного обмена.

Кража у будущего

Мы обкрадываем не только землю, мы обкрадываем также будущее и наших детей, и их детей, и это явление приняло столь массовые масштабы, что создается впечатление, будто мы заперты в поезде без тормозов, все быстрее мчащемся по уклону, и нет никакой возможности его покинуть. И все же мы продолжаем жадничать. Все мы — словно гигантская ненасытная прорва. Всего слишком много — ежедневники пухнут от записей, наши тела переполнены, отходов жизнедеятельности тоже огромное количество. Все это признаки того, что мы живем так, словно завтра не существует и мы последние живущие на земле люди, а после нас — хоть потоп.

Мы потеряли чувство благодарности. Это подобно ситуации, когда друг пригласил нас к себе домой весело провести выходные. И вот мы приехали, наслаждались потрясающей едой и восхитительными развлечениями, а потом просто ушли, даже не подумав его поблагодарить. Мы больше сосредоточены на том, чего у нас нет сейчас и не будет потом, чем на изобилии, имеющемся прямо перед нами.