Яблоко по имени Марина - [12]
— Не спишь? — спросила она.
Я крепко-крепко сжал ресницы и не ответил ей.
— Ты что-нибудь слышал? — продолжала она. — Не притворяйся! Я нашла фонарик. Ты с ним во двор выходил, правда?
Фонарик в самом деле остался лежать в коридоре. Я забыл захватить его, когда ретировался в свою комнату. Ну, и растяпа!
— Давай договоримся, — предложила Марина. — Никому никогда не расскажешь о том, что я твоей маме говорила. Особенно — Володе. Даешь слово?
Я по-прежнему сжимал ресницы и делал вид, что крепко сплю. Как младенец.
— Ладно, — усмехнулась Марина. — Спи. Знаю, что ты не болтун.
Она положила злосчастный фонарик рядом с моей подушкой и тихонько прикрыла за собой дверь. Но мне чудилось, что Марина все-таки не ушла, притаилась где-то в комнате.
Я приоткрыл глаза: в жемчужно-сером свете, падавшем из окна, вся комната — как на ладони. Марину я не увидел, но — хоть умри! — она находилась где-то тут: я слышал ее легкое дыхание, деревянные половицы — чу! — напряглись и вздохнули под ее ногами; в воздухе витал ее аромат: тонко пахло зеленью, солнцем и яблоками — теми яблоками, упругими и сочными, которые только что упали в траву, и от удара о землю хоть на одном из них обязательно трескалась кожица: выступившие капельки сока, вначале прозрачные как слеза, постепенно становились светло-коричневыми. Они застывали на трещинке подобно сукровице на разбитой коленке или руке. На побитые плоды слетались осы лакомиться застывшим соком. Мне тоже нравились такие яблоки: они были ароматнее и слаще обычных.
Я знал, что Марина специально обрывает с наших яблонь молодые листочки, сушит их на подоконнике, потом смешивает с какими-то травами — получается сбор, который она заливает кипятком. Полученным настоем она мыла голову, и ее волосы пропитывались ароматом нашего сада — тонкий, чуть слышный запах усиливался, стоило ей только поправить прическу.
И все-таки, внимательно осмотрев комнату, Марины я не обнаружил. Она ушла, и она осталась: в воздухе витал ее аромат.
Я не заметил, как уснул. И приснился мне сон. Будто я уже взрослый. Возрастом, наверное, как Володя. Себя я не видел, просто ощущение такое: уже не мальчик, потому что встречные девушки с интересом смотрели на меня, подталкивали друг дружку локтями и громко смеялись. Они почему-то всегда громко смеются, если хотят привлечь внимание парня. Или поют. Как, например, Зойка. Или могут спросить о чем-то: скажите, который час, или — где тут улица Советская, или — нет ли у вас, молодой человек, двух копеек: надо позвонить, а гривенник никто не может разменять… Но девушки не приставали ко мне с такими просьбами. Они просто смотрели на меня, и я понимал, что интересую их. Значит, я уже взрослый и, может, даже такой же симпатичный, как Володя. Или папа. Или дядя Иван. Неважно, в общем. А важно то, что мне как-то все равно, смотрят мне вслед или нет, и самому ни разу не захотелось обернуться…
Я шел по знакомым улицам, с кем-то здоровался, кого-то обходил стороной, насвистывал непонятно какую мелодию, то веселую, то грустную, и был полон какого-то странного, томительного ожидания. Мне казалось, что сейчас, вон за тем поворотом я встречу кого-то очень мне нужного. Но за поворотом я никого не увидел, и я шел дальше — сам не знаю, куда.
«Привет — привет… Как жизнь? Да ничего… Давно тебя не видела, очень рада. Да, конечно, я тоже рад, но спешу, извини… Как-нибудь потом, в другой раз… Привет-привет… Здравствуй — прощай… Да — нет… Пока-пока…» Ни с кем разговаривать не хотелось. Меня влекло куда-то прочь с центральной улицы в тихие переулки, заросшие лебедой и одуванчиками дворики, в поселковый парк, где по воскресеньям на танцплощадке играл оркестр, а сейчас царили покой и безмятежность.
Я поднял голову. Высоко в небе над поселком в синей лазури парил ястреб, казавшийся таким одиноким, что мне немедленно захотелось составить ему компанию. Я оттолкнулся от земли и взлетел. Умение летать не удивило меня. Оно показалось мне чем-то таким же естественным, как ходить, бегать и прыгать.
Я даже не махал руками — просто поднимался все выше и выше, а потом попал в поток теплого воздуха, пахнущего черемухой и мокрой травой. Запах был приятный, волнующий. От него почему-то сладко замирало сердце, и я лег на воздушную струю так, как ложатся на воду: раскинул руки-ноги и покачивался, глядя на парящего надо мной коршуна. До него все еще оставалось большое расстояние. Снизу люди что-то кричали мне, но я не вслушивался в слова. Мне не хотелось их слышать, тем более — что-то отвечать. Я наслаждался покоем, солнцем, свежим ветром. И мне было хорошо. Почти хорошо. А чего не хватало, я и сам не знал. И тут я вдруг заметил, что коршун совсем не коршун. Птица сделала круг, второй и, когда приблизилась ко мне, оказалась девушкой. Она помахала мне рукой: «Я тоже умею летать. Привет!».
Я никогда не встречал в небе летающих людей и потому удивился, что кто-то тоже может запросто кувыркаться в сияющей лазури. Но больше всего меня поразило, что девушка походила на Марину. Мне стало весело и страшно. Я и подумать не мог, что на свете есть еще одна Марина. Правда, она какая-то чуть-чуть другая: волосы светлее и длиннее, на правой щеке — маленькая родинка, какой у Марины не имелось, и глаза — ласковые, добрые, без тех серебристых льдинок, которые иногда мерцали во взгляде нашей квартирантки.
На берегах великой дальневосточной реки Амура живет народ нани, чаще его называют нанайцами. Оносятся они к северным народам России. Раз в год нанайцы собираются на большой праздник. На нём соревнуются мастера национальных видов спорта, устраиваются гонки на байдарках и оморочках, проводятся выставки декоративно-прикладного искусства, местные кулинары удивляют народ яствами, приготовленными по рецептам прабабушек, а сказители рассказывают и детям, и взрослым легенды, сказки и были.Прежде, чем начать сказку, рассказчик обязательно произносит междометие-заклинание: «Ка-а! Ка-а!» По поверьям, оно оберегало рассказ от бусяку – мифических существ, похожих на наших чертей.
«А я не хочу ходить по кругу. И все-таки хожу… И затаиваюсь в собственном теле, как в укрытии, – и ничего мне не страшно, я освобождаюсь от особых примет, становлюсь как все и не позволяю себе никаких вольностей, и даже моя улыбка – не моя…»Герой фантастического романа Николая Семченко попадает в странную историю, его ждут невероятные приключения, и в конце концов он поймёт о жизни нечто очень важное. Такое, что вам и не снилось!
Молодой журналист Игорь Анкудинов после окончания университета едет работать на север Камчатки – в Пенжинский район, известный на весь мир мощными приливами в устье реки Пенжина.Именно через этот район на Камчатку когда-то шёл шёл отряд первых русских первопроходцев Владимира Атласова. Среди казаков был и некто Анкудинов – то ли родственник, то ли однофамилец.Игорь Анкудинов поехал работать в редакцию маленькой районной газеты на север Камчатки, потому что надеялся: профессия журналиста позволит поездить по этим местам и, возможно, найти какие-либо следы первопроходцев.Что из этого вышло – об этом читайте в книге…
О «снежном человеке» слышали все, о Калгаме – навряд ли. Этого великана придумали нанайцы – народ, живущий на берегах великой дальневосточной реки Амур. В их легендах рассказывается о великане Калгаме. Он – хозяин гор, скал и рек, ведающий пушным зверем и рыбой. Повесть «Великан Калгама и его друзья» – это сказка. Она основана на мифах, сказках и преданиях малых народов Севера. В детской литературе уже есть великаны, самый известный из которых, пожалуй, Шрек. И пока никто не знает о Калгаме, родина которого – Амур, Дальний Восток России.
«Одиночество шамана» автор первоначально хотел назвать так: «Лярва». Это отнюдь не ругательное слово; оно обозначает мифологическое существо, которое, по поверьям, «присасывается» к человеку и живёт за его счёт как паразит.«Одиночество шамана» – этнографический роман приключений. Но его можно назвать и городским романом, и романом о любви, и мистическим триллером. Всё это есть в произведении. Оно написано на документальной основе: информацию о своих «шаманских» путешествиях, жизни в симбиозе с аоми (традиционно аоми считается духом-покровителем) и многом другом предоставил автору 35-летний житель г.
Некий писатель пытается воссоздать последний день жизни Самуэля – молодого человека, внезапно погибшего (покончившего с собой?) в автокатастрофе. В рассказах друзей, любимой девушки, родственников и соседей вырисовываются разные грани его личности: любящий внук, бюрократ поневоле, преданный друг, нелепый позер, влюбленный, готовый на все ради своей девушки… Что же остается от всех наших мимолетных воспоминаний? И что скрывается за тем, чего мы не помним? Это роман о любви и дружбе, предательстве и насилии, горе от потери близкого человека и одиночестве, о быстротечности времени и свойствах нашей памяти. Юнас Хассен Кемири (р.
Журналистка Эбба Линдквист переживает личностный кризис – она, специалист по семейным отношениям, образцовая жена и мать, поддается влечению к вновь возникшему в ее жизни кумиру юности, некогда популярному рок-музыканту. Ради него она бросает все, чего достигла за эти годы и что так яро отстаивала. Но отношения с человеком, чья жизненная позиция слишком сильно отличается от того, к чему она привыкла, не складываются гармонично. Доходит до того, что Эббе приходится посещать психотерапевта. И тут она получает заказ – написать статью об отношениях в длиною в жизнь.
Истории о том, как жизнь становится смертью и как после смерти все только начинается. Перерождение во всех его немыслимых формах. Черный юмор и бесконечная надежда.
Рассказ о том, как прогулка по морскому побережью превращается в жизненный путь.
Проснувшись рано утром Том Андерс осознал, что его жизнь – это всего-лишь иллюзия. Вокруг пустые, незнакомые лица, а грань между сном и реальностью окончательно размыта. Он пытается вспомнить самого себя, старается найти дорогу домой, но все сильнее проваливается в пучину безысходности и абсурда.
Книга посвящается 60-летию вооруженного народного восстания в Болгарии в сентябре 1923 года. В произведениях известного болгарского писателя повествуется о видных деятелях мирового коммунистического движения Георгии Димитрове и Василе Коларове, командирах повстанческих отрядов Георгии Дамянове и Христо Михайлове, о героях-повстанцах, представителях различных слоев болгарского народа, объединившихся в борьбе против монархического гнета, за установление народной власти. Автор раскрывает богатые боевые и революционные традиции болгарского народа, показывает преемственность поколений болгарских революционеров. Книга представит интерес для широкого круга читателей.
Начало XX века. Молодая провинциалка Анна скучает в просторном столичном доме знатного супруга. Еженедельные приемы и роскошные букеты цветов от воздыхателей не приносят ей радости. Однажды, пойдя на поводу у своих желаний, Анна едва не теряется в водовороте безумных страстей, но… внезапно начавшаяся война переворачивает ее жизнь. Крики раненых в госпитале, молитвы, долгожданные письма и гибель единственного брата… Адское пламя оставит после себя лишь пепел надежд и обожженные души. Сможет ли Анна другими глазами посмотреть на человека, который все это время был рядом?
Героиня романа — молодая сильная женщина. Ей выпало непростое испытание — болезнь, которая может лишить героиню всего: надежды на будущее, радости общения с ребенком, новой любви. Начинается непростая игра, в которой нельзя проиграть!Быть может, нужно просто научиться жить, сбросив оковы условностей и празднуя каждый миг? И когда в сердце распустится прекрасный цветок любви, смерть отступит, уступая дорогу… второму рождению!Нежный, тонкий, светлый роман о любви.
«Дар божий. Соперницы» — захватывающая семейная сага с напряженным динамичным сюжетом.Правда ли, что первая любовь не проходит со временем? Стоит ли ждать своего мужчину всю жизнь, даже если он предпочел другую?Одна из героинь романа уверена: служение семье — вот главное предназначение женщины. Другая считает, что только страсть может удержать мужчину в доме…
Все синеглазые — жуткие эгоисты! Дмитрий всю жизнь об этом помнил, но ничего не мог с собой поделать.Еще бы! Ведь перед ним сидела его любимая женщина, его королева Марго. И у него голова шла кругом от ее предложения. Убить ради любви… Готов! Трижды готов!Однако, сделав решающий шаг, герой сталкивается с удивительными вещами. Покойник оживает, королева машет ручкой, а лучший друг начинает собственное расследование…Интригующая, легкая, ироничная, мудрая книга Александра Андрюхина посвящена всем женщинам, в чьих жилах течет кровь настоящих Королев!