Я верю в завтра - [29]

— Не получилось. Каждый раз, когда я к вам приближался, вы меня осаживали. А ведь я вел себя как настоящий джентльмен!

— А я думала, что вы… ну, в общем, пристаете ко мне! — со смехом объяснила Бритт и добавила: — Раз это ваш кот, заберите его.

— Ну нет! Я не хочу лишать Бродягу такого уютного дома, — галантно произнес Дэвид.

— Вы зовете его Бродягой?

— Да. Мне показалось, что это имя ему подходит. — Он с любопытством взглянул на нее. — А как называете его вы?

— Просто Кот, — улыбнулась Бритт. — Как видите, я не слишком долго раздумывала, давая ему кличку.

— Ну что же, по-моему, это имя не хуже любого другого, — заключил Дэвид, помогая Бритт надеть пальто.

Такого странного вечера давно не выпадало на ее долю. Это был какой-то каскад неожиданностей — под стать самому Дэвиду Джордану.

Автомобиль, в который он усадил свою спутницу, выглядел не блестяще, но резво взял с места, не хуже, чем новенький «Мерседес» ее свекрови, а взглянув на отполированную приборную доску из орехового дерева, сверкающие серебряные ручки и элегантную кожаную обивку, Бритт поняла, что машина, пусть и не новая, но явно дорогая. Она ждала, что Дэвид начнет распространяться о том, как ему удалось отыскать этот раритет и сколько он стоит, но вместо этого он заговорил совсем о другом. Поинтересовавшись музыкальными пристрастиями своей спутницы, он перевел разговор на гастрономическую тему. Оказалось, что он разбирается в этом вопросе не только как человек, который ежедневно что-то ест, и поведал Бритт уморительную историю, случившуюся с ним недавно на дегустации местных вин.

К собственному удивлению, Бритт, не слишком общительная и контактная с незнакомыми людьми, вскоре почувствовала, что получает удовольствие от разговора с этим человеком. Хотя она подозревала, что Стелла не ошиблась, назвав его дилетантом, в нем было какое-то неотразимое обаяние и юношеский интерес к самым разным вещам. Бритт решила расслабиться и не думать ни о чем, кроме сегодняшнего вечера.

Итальянский ресторан, куда привел ее Дэвид, располагался на усаженной липами улице в районе Сан-Франциско, который он назвал «Авеню». Это было небольшое, скромное с виду здание, однако блюда, которые им подали, были так изумительны, что Бритт не удивилась, вспомнив слова Стеллы о том, что в этом ресторане никогда нет свободных мест. Очевидно, Дэвид был здесь завсегдатаем. Не только шеф-повар, но даже сам владелец подошли, чтобы поинтересоваться его мнением о спагетти в томатном соусе и филе судака. Оба блюда Дэвид нашел превосходными.

Узнав, что Бритт только недавно приехала в Сан-Франциско, он предложил познакомить ее с местной ночной жизнью, что, по его мнению, было легче всего сделать, посетив ряд маленьких бистро. Именно этим они и занялись после обеда, начав экскурсию с молодежного диско-клуба и закончив ее посещением фешенебельного бара в престижном районе на холме.

— Таков весь Сан-Франциско, — заметил Дэвид, когда они вышли из бара. — Где-то на грани между респектабельностью и распутством. В этом городе, как и во всем нашем обществе, хорошее мешается с дурным. Здесь встречаются самые различные стили жизни, и если вы достаточно мудры, то вы спокойно отнесетесь к этому. Но надо иметь мудрость, чтобы не вынести поспешных суждений. Ведь в конце концов все эти люди — такие же Божьи создания, как и мы… — неожиданно серьезно заключил он.

В последующие дни Дэвид не переставал удивлять Бритт. То он вел ее на чопорный званый обед в особняк начала века, располагавшийся на самой фешенебельной улице Сан-Франциско, то вдруг приглашал на чей-то день рождения, который праздновался в непритязательном баре на побережье, то вдруг объявлял, что сегодня они отправятся ни много ни мало на боксерский поединок во дворец спорта, а то неожиданно предлагал послушать «Богему» в оперном театре.

Где бы они ни появились, он чувствовал себя как дома. Бритт, которая сама не отличалась общительностью, как-то сразу обратила внимание на эту черту Дэвида, а также на то, насколько разнообразен и широк круг его друзей. Сюда входил и полицейский регулировщик, управлявший движением на Маркет-стрит, который однажды, подойдя на перекрестке к их машине, нисколько не смущаясь, хлопнул Дэвида по спине и рассказал рыбацкий анекдот, и увешанная драгоценностями престарелая вдова, именовавшая его «юный Джордан» и, по-видимому, путавшая молодого человека с его отцом. В ответ на это замечание Бритт Дэвид рассмеялся и объявил, что он, подобно хамелеону, приобретает окраску тех, с кем общается.

Бритт ничего не возразила, однако про себя подумала, что дело не только в этом. Люди охотно общались с Дэвидом потому, что от него исходило какое-то душевное тепло. Он всегда искренне интересовался делами своего собеседника, и Бритт невольно сравнивала его с Крейгом, который своей чопорностью словно отгораживался от всех глухой стеной.

Проводя вечера с Дэвидом, Бритт днем была целиком поглощена работой — ей хотелось оправдать доверие Стеллы. Поскольку заведение расширялось, нужно было нанимать и обучать новых людей. Бритт даже пригласила секретаря — на него была возложена бумажная работа — и помощника для связи с поставщиками продуктов.