Я в моей голове 4 - [155]

— Школу вспомнил, — с грустью сообщил я Гульке, когда песня закончилась и магнитола залопотала на иностранном языке.

— Мне тоже нравилась эта песня. Танцевали под нее с девчонками, — призналась подружка.

Иду к своему подъезду вдоль дома, вспоминая свое состояние тогда, танец с Гулькой и размышляю: Почему тогда меня так торкнуло? Ностальгия по школьным годам? По ушедшей любви? Трогательные воспоминания о детстве? «Куда уходит детство?» — в голове зазвучала Пугачиха.

— Парень, помоги, пожалуйста! — прервал мои размышления мужской голос.

Смотрю, а дорогу мне преградила стоящая на придомовой дорожке серая «Волга» с открытыми дверьми. Возле нее склонился к задней дверце здоровый мужик, частично достав с заднего сиденья здоровую коробку из — под телевизора «Рубин». Рядом топталась черноволосая женщина с сумочкой в одной руке, а другую сунула внутрь. С водительского места вылезал водитель и уже поставил ноги на землю. Знаю, насколько тяжел и неудобен ламповый «Рубин» при переноске.

В голове неожиданно зазвенел тревожный звоночек, а в груди захолодело. Меня ждут! — мелькнула мысль. Не отвечая, кинул взгляд на автомобильный номер и мысленно отметил — новый, белый с черными цифрами и буквами. Такие начали вводить в этом году. Буквы «ЛА». Почему латышские номера?

— Парень, прими здесь, а я с той стороны возьму, — предложил здоровяк.

Но я уже резко стартанув с места, вскочил на багажник, пробежался по крыше, попутно ударив по руке женщины, которая что — то выдернула из сумочки и направила на меня, перепрыгнул через руку водителя, пытающегося меня схватить или зацепить ногу, спрыгнул с переднего капота и помчался к своему подъезду. Заскочив в подъезд, резко остановился и развернулся к двери. Вроде слышал за спиной топот погони. Тут дверь распахнулась и в подъезд сунулся не замеченный ранее парень. Вложившись, врезал ему в лицо, и преследователь улетел спиной назад. Дверь захлопнулась, а я кинулся наверх по лестнице.

Проскочив второй этаж, остановился, прислушался (преследования не было) и осторожно выглянул в межэтажное окно, успокаивая дыхание. Сердце тревожно билось, но не от бега, а от адреналина и пережитого страха. Ничего не видно, что творится внизу перед домом. Поднялся в свою квартиру и быстро начал собирать свою дорожную сумку.

Кто на меня напал? Чего им было нужно? Похоже было на попытку похищения. Вроде у женщины от удара ногой по руке непроизвольно вылетело: «shit!» Неужели иностранцы? Почему латышские номера на машине? Налетчики наверняка уже свалили, ведь похищение провалилось. И время выбрали похитители подходящее. Олимпиада в Ленинграде закончилась. Прикомандированные со всей страны сотрудники КГБ и МВД разъехались, а местные расслабились и отдыхают после напряженных дней дежурства.

Я осторожно выглянул с балкона. Конечно, никого из налетчиков и машины нет! Валялась на месте стоянки «Волги» вскрытая пустая картонная коробка из — под телевизора, а возле топтался какой — то парень. Вот и КГБ подоспело, только явно опоздали. Сейчас парень кинется докладывать начальству или побежит разыскивать меня. Парень скорым шагом направился к моему подъезду, скользнув взглядом по окнам верхних этажей. Заметил ли он меня? Вряд ли, ведь я не торчал на балконе у всех на виду, а таясь, выглядывал одним глазом, прикрываясь стеной и балконом.

Быстрее, быстрее, — тороплюсь. Смена белья, туалетные принадлежности, деньги, документы и прочь из квартиры на чердак. Там была закопана записная книжка с адресами и телефонами, посмертное письмо Ксенофонтова и небольшая сумма денег. Побеспокоился в свое время о тайнике вне квартиры, после того, как Иван показал мне запасной выход из дома, а Ксенофонтов намекнул, что сейф ненадежное хранилище для опытного взломщика.

Дома пока никого нет, но вскоре должна вернуться с работы тетя и подойти Гулька. Сваливать, не попрощавшись с ними не собираюсь. Надо успокоить, если это возможно, сообщить, что уеду на время, оставить последние инструкции и линять из Ленинграда. Нельзя мне оставаться в городе! Стрельнут в следующий раз в меня чем — нибудь парализующим метров с пяти, загрузят в машину, потом тело переправят на иностранный сухогруз и здравствуй зарубежье, привлекательное для некоторых моих сограждан. Сегодня похитители вероятно планировали — когда приближусь и сунусь к коробке, пыхнуть чем — нибудь в лицо или выстрелить в спину.

Быстро же я сообразил, что лучший путь для побега по автомобилю. Слева и справа от машины находились налетчики, а позади — возможный наблюдатель, подавший сигнал остальным, что жертва появилась из метро, а это мой основной путь возвращения. Вероятно, у них были миниатюрные рации, чтобы успеть группе захвата занять позицию на моем пути к подъезду. Но они не ожидали, что я метнусь вперед прямо по капоту и крыше авто. Подобная ускоренная соображалка и моментальное принятие оптимального решения в случае обострения обстановки уже не раз выручала и удивляла меня.

Почему я решил, что ждут именно меня и не с добрыми намерениями? До сих пор затрудняюсь ответить. Подсознание сработало? Помню, как кто — то опытный советовал — доверяй своим чувствам, на войне жив останешься и на гражданке не пропадешь! Вот я и действовал интуитивно, по воле чувств, не размышляя.