Я убиваю фашистов - [3]

— Это не имеет отношения к делу, — сказал англичанин.

— Простите, синьоры, — возразил Фабиано кротко и дружелюбно. — Это имеет прямое отношение к делу. Я убил двух человек. Вы задержали меня и собираетесь переслать куда-то. Я не могу понять, почему: ведь это были фашисты. Значит, все в порядке. И вот я не понимаю, для чего вы здесь и почему я сижу перед вами на скамье, а у вас на столе лежит мой револьвер.

— Вы хотите знать, почему вы здесь? — сказал американец. — Вы убили четырех…

— Двух. Я это признаю, — сказал Фабиано, — потому что тут нечего скрывать. Вам всякий скажет, что убил двух. Двух фашистов. Почему же я здесь?

— Дайте я ему объясню, — сказал англичанин американцу по-английски. Потом он заговорил по-итальянски: — Мы должны поддерживать порядок в тылу. Не годится, чтобы вы, итальянцы, без разбора убивали друг друга. Это не годится для вас, и это не годится для нас. Мы должны заботиться о поддержании порядка.

— И что же? — Фабиано не был удовлетворен. Он все еще ждал разъяснения.

— Ну вот, вы убили двух человек, и потому вы здесь. Должен быть порядок.

— Понимаю. — Фабиано наклонился вперед. — Вы думаете, что я убил двух обыкновенных людей? — Он засмеялся, ему было смешно, что они так далеки от правильной оценки положения. — Нет, — сказал он, — эти двое — функционеры фашистской партии. Я никого не убивал без разбора. Я выбрал самых вредных людей. Мы очень долго ждали этого момента. Теперь вы понимаете?

— Не нам решать, правильно вы поступили или нет, — сказал американец.

— Да тут и решать нечего! — Фабиано был близок к отчаянию.

— С вами были еще двое. Кто они? — спросил англичанин.

Фабиано сразу занял оборонительную позицию.

— Зачем вам про них знать?

— Они помогали вам?

— Да.

— Кто они такие?

Фабиано огляделся. Вульф понял: он не ищет Закко или Профили. Он хочет определить по лицам окружающих, как они относятся ко всему этому.

— Я не знаю, кто они такие, — сказал он.

— Отец Арсеньо! — вызвал американец.

Вульф увидел священника, высокого костлявого человека, в шляпе с загнутыми полями и в длинной черной сутане. Он выступил из толпы, стоявшей на другой стороне улицы. Он подошел к столу и остановился спиной к Фабиано.

— Вы видели, скольких человек он убил? — спросил англичанин.

— Четырех, — сказал священник.

— Coup de grace, — громко возразил Фабиано.

— Кто-нибудь еще стрелял, кроме него? Вы видели?

— Да. Еще двое.

— Назовите их имена.

— Профили и Закко.

— Вы знаете этих людей? — спросил американец у Фабиано.

Фабиано отрицательно покачал головой.

— Он знает этих людей? — спросил американец у священника.

— Вы знаете, где они сейчас? — спросил у Фабиано англичанин.

Фабиано снова покачал головой. Он поглаживал пиджак, лежавший у него на коленях, и смотрел на длинную спину священника. Вульф не заметил этого священника на улице во время стрельбы, но, должно быть, он прятался где-то поблизости и все видел.

— Почему вы не хотите назвать тех двоих? — Американец старался говорить мягко.

— Разве священник не назвал вам их?

— Вы признаете, что эти люди вам знакомы?

— Я ничего не признаю. Ведь вы верите священнику. — Фабиано сказал это с отвращением, и чувствовалось, что он начинает сердиться. — Вот и расспросите его. Ему, видно, не терпится рассказать, кто расстрелял фашистов. Я что-то не помню, чтобы этот arlotto с таким рвением выполнял свой гражданский долг при фашистах. Пять лет он был их лучшим другом. Это вам каждый подтвердит. И его никогда не беспокоило, что фашисты расстреливают нас.

— Я не могу оправдать открытое человекоубийство, — священник сказал это, не поворачиваясь к Фабиано лицом.

— А тайное человекоубийство — то, чем занимались ваши политические друзья, вы можете оправдать?

— Я в политику не вмешиваюсь.

— Вы помогаете фашистам держаться у власти, — сказал ему Фабиано со злостью. — А это уже политика. Вы ведь не мешали им, правда?

— Ну, довольно, — сказал англичанин.

— Что довольно? — Фабиано встал и подошел к столу.

— Мы здесь не для того, чтобы судить вас, — сказал американец.

— Но вы меня судите, — гневно сказал Фабиана. — Вы судите меня, чтобы установить, подлежу ли я вашему военному суду, или просто меня надо выдать опять фашистам. Что же вы за люди такие? Зачем вы здесь? Кого вы представляете?

— Мы представляем союзную администрацию, — торжественно сказал англичанин.

— Какие у вас задачи?

Амготовцам не понравилось, что Фабиано повысил голос. Они не ответили ему.

— Объясните мне, зачем вы здесь?! — закричал Фабиано еще громче.

— Вам известно, зачем мы здесь, — осторожно ответил американец.

— Ничего мне неизвестно! — Фабиано указал на него пальцем. — Я думал, что великие народы Америки и Англии придут к нам, чтобы перебить фашистов. Разве вы не воюете с ними? Но вы начали с того, что сказали «Ben venuto» маршалу Бадольо. Потом стали поучать нас кланяться Умберто, сыну марионетки. А теперь судите нас за убийство фашистов. Так зачем же вы здесь?

— Мы здесь для того, чтобы предупреждать излишние эксцессы, — сказал англичанин.

Фабиано сплюнул на запыленные башмаки священника.

— А разве убить фашиста — излишне?

— Нельзя сгоряча убивать людей. — Англичанин опять настроился миролюбиво.